Подойдя к чаше, Аурелиус с неохотой прочертил на запястье глубокий порез.
Едва несколько густых капель упало на дно сосуда, цепи вспыхнули голубым светом и заколыхались, будто от сильного ветра.
— Смертный?! — Взвизгнул удивленный надменный голос.
— Ну вот, опять меня покойники обзывают, — вздохнул Аурелиус. — Похоже, ничего с этим не поделаешь — издержки профессии. Или статуса.
— Что ты здесь делаешь, ничтожество?!
— Это я-то ничтожество?
— А ты видишь здесь кого-то еще?
Закатив глаза, Рик обреченно покачал головой.
Сущность заверещала, а цепи судорожно дернулись.
— Не в твоем положении грубить мне сейчас, Эстелла, — ровным тоном проговорил Аурелиус.
— Прочь! — Истошно заскулил голос. — Мне больно! Уйди!
— Уйду, но только когда получу твой медальон.
— Как ты смеешь… — не закончив фразу, Эстелла вновь закричала.
— Я повторю свою просьбу, — также спокойно, словно и не было душераздирающих криков и стонов, продолжил Аурелиус. — Мне нужен твой медальон.
— Кто ты?
— О, чудно, начинаем находить общий язык. Владыка Кальтиринта, Аурелиус Энуалий Вергилиций Бертериан.
— Владыка Кальтиринта? Владыка? А как же Великая Восьмерка?
— Скажем так, они в отставке. Уже фэйли этак пять.
— Ясно, — протянула Эстелла. — Но я не отдам тебе медальон, даже не надейся.
— Конечно, добровольно ты мне его не отдашь. Я не настолько наивен, чтобы рассчитывать на это.
Рамерик расстегнул зеленую безрукавку и невидимым скальпелем вырезал на груди большую восьмиконечную звезду.
— Эдвансит, Кэндимтан, Клемайнра, Вальрара, Мундмэнла, Дайсрос, Форммтил, Берта.
Один за другим лучи кровавой октаграммы отделились от тела и с последним именем соединились над чашей. Как только это произошло, Эстелла закричала так громко, что стены и пол слегка завибрировали. Не обращая на вопли никакого внимания, юноша просунул ладонь сквозь светящуюся звезду, а затем медленно вытянул из ее центра маленький деревянный диск с продетой через него грубой бечевкой.
— Ничтожество! — В ярости прошипела Эстелла лэ Деборо. — Я вернусь и заставлю тебя глотать собственные внутренности на глазах у придворных.
— Ой, со мной еще и на такое грозились проделать. Придумай что-нибудь более занимательное и оригинальное, уж ты-то меня не разочаровывай. Время у тебя есть, мотивация тоже, так что удачи!
Взмахнув на прощание зажатым в руке медальоном, Аурелиус раздробил статуэтку собаки между пальцами и в сопровождении проклятий Эстеллы скользнул по открывшемуся проходу прочь из Инопространства.
