Крайне заинтригованный происходящим, Джеральд смотрел на него с любопытством и даже встал со скамьи. Винченцо медленно и тихо, словно хищник, подкрадывающийся к добыче, направился к нему.
Марша видела, как яростно напряглось его лицо, и сразу вспомнила всю ту чепуху, которую нагородила ему о своем деревенском любовнике. Она бросилась к Винченцо, сосредоточившему все свое внимание на Джеральде.
— А что касается тебя, старый хрен, — начал он злобным тоном, очевидно, сдерживая себя только потому, что перед ним был уже пожилой человек, — скажи спасибо судьбе за то, что из тебя уже песок сыпется, иначе от тебя осталось бы мокрое место!
— Винченцо! — отчаянно закричала Марша. Он почти оттолкнул ее с дороги.
— Марша тебе в дочери годится!
Джеральд смотрел на него веселыми голубыми глазами.
— Он всегда такой? — спросил он съежившуюся от страха Маршу. — Или кто-то наговорил бедняге черт знает что?
— Винченцо… я солгала тебе…
— Насчет чего? — обернулся он к ней. В этот момент внезапно заработал двигатель «феррари». Винченцо обернулся.
— О Боже мой! — вырвалось у Марши, едва только она разглядела в окне со стороны места водителя лохматую черную головенку. Сэмми корчил гримасы и вертел руль автомобиля Винченцо. Она бросилась к нему.
Винченцо добежал до машины первым, нырнул внутрь и показался обратно с брыкающимся и визжащим Сэмом, которого оторвал от увлекательного занятия — выковыривания ключа зажигания. Марша замерла в молчаливом ужасе и вдруг увидела, как ее сынишка наклонил голову и вонзил зубы в обхватившую его руку.
— Боже! Вот маленький мерзавец! — ойкнул Винченцо, отпуская пленника и недоуменно разглядывая следы острых зубов на своей руке.
И тут Сэмми выдал свое любимое неприличное выражение. Без сомнения, он знал, что это грубое оскорбление. Выпалив со злобой: «Пошел ты на…», он самодовольно улыбнулся и с чувством превосходства посмотрел на Винченцо. Тот с презрением взглянул на своего сына и отошел в сторону.
— Какой отвратительный ребенок, — сказал он, брезгливо отряхивая песок со своего до этого безукоризненно чистого костюма. — И какой грязнуля!
— Что такое — отвратительный? — поинтересовался Сэмми.
Привлеченные воплями Сэма, его маленькие кузены прибежали на лужайку и теперь толкались возле машины. Джекки, здоровый, белобрысый увалень шести лет, разобравшись, в чем тут дело, велел Сэмми попросить у дяди прощения.
— Сэмми никогда не просит прощения! — наябедничала ровесница Сэма Лиззи.
