– Ну надо же! – восклицает он, размахивая руками, – молодёжь ещё не утратила интерес к физическим упражнениям. Я уж собирался к Новому году устроить распродажу забытых носков и чешек! Как фамилия?
– Роман Данко. Спасибо, что не выбросили, – вставляю я, не догадываясь, чего ещё поучительного на меня сейчас выльют.
– У нас большая часть шкафчиков не занята. И мы всегда рады тем, кто к нам возвращается. А ты вообще хоть раз приходил на занятия? Я тебя не помню совершенно. – Андрей Горыч сверяется с огромной тетрадью в клеточку, лежащей на столе, делая в ней какие-то ремарки.
– Ходил парочку, потом приболел, – отвечаю я первое, что пришло в голову.
– Ничё ты поболеть-то, артист! Три года почти прошло. Твой депозит закончился ещё прошлой весной.
– Я знаю, Андрей Горыч, но вы не в курсе моей ситуации, поэтому давайте не будем гнать напраслину, ладно?
– Ладно, ладно, – тренер показывает ладони, не скрывая настроя на перемирие и продуктивное общение, – я и не сужу. Мы тут, просто, не камера хранения, понимаешь, и аренду за полтора года тебе придется оплатить, плюс, конечно же, пеня.
Тренер что-то пишет в своей тетради. Потом что-то заметив, хмурится, переворачивает лист, ещё один. Смотрит удивленно на меня:
– Странно, у меня оказывается ещё ящик неоплаченный и невостребованный с того же периода как и твой.
Меня словно ошпарили кипятком.
Неужели зацепка!
– Вы уверены? – я пытаюсь удостовериться в том, что нет никакой ошибки.
– Абсолютно, вот смотри – Горыч мне показывает какую-то строчку в плохо начерченной таблице, в которой я ничего не понимаю, – Данко, это ты, номер 48. А вот номер 96, …… Сергей Дурнев. Такая же просрочка оплаты, как и у тебя.
– Сергей Дурнев, – молча проговариваю я про себя, перебирая всех своих знакомых и друзей из прошлого, – попался!
* * *
– Андрей Горыч, у вас есть информация про этого Дурнева? – спрашиваю я ледяным тоном, как следователь.
– У меня только Имена и сетка задолженностей, молодой человек – Тренер выписывает в тетради шариковой ручкой какую-то мазню, – если на то пошло, то я уж скорее бухгалтер, чем перепись населения.
– Можно я посмотрю, что в его ящике?
– Это не этично, молодой человек. Как можно?!
Молча достаю из кармана сложенный пополам скромный «пресс» из зеленоватых рублевых купюр, отсчитываю 5 штук – протягиваю ему.
Андрей Горыч принимает передачу, и по-хозяйски сам из моего «пресса» вытягивает ещё одну бумажку:
– А это пеня!
– Пени, – поправляю я.
