— А, союзнички! — захохотал афинянин. — Ну ладно, могу тебе раскрыть государственную тайну. Мы едем от персидского царя. Он нас любит, уважает и отправляет в царской колеснице по царской дороге. Великолепная вещь — эта царская дорога. День проедешь — станция, ангарей. В ангарее поят, кормят, меняют лошадей. Переночуешь, закусишь и опять едешь на свеженьких. А персидские гонцы — те и вовсе не останавливаются. Устал дневной гонец — переходит письмо к ночному. Так оно и летит, быстрее журавля и всякой птицы.
— Как же вас принял царь?
— Знаешь, абдерец, совсем измучились! Полтора года пробыли в Сузах, каждый день пили крепкое вино, не смешанное с водой, ели быков. Клянусь Гераклом! На огромную сковороду кладут целого быка, поворачивают и поджаривают его, а затем каждый съедает по четверти быка. Не веришь, раб? — обратился он к Диагору. — А знаешь ли ты, сколько времени обедает персидский царь? Шестнадцать часов! А в уборной сколько сидит? Шесть часов! У дверей копьеносцы стерегут его величество, потом выносят его, полчаса обмывают…
Находившийся на повозке посол персидского царя, носивший титул «Царево око», хотя и плохо понимал по–гречески, приподнялся и с возмущением заметил на ломаном греческом языке:
— Не позволю говорить глупости про царя!
— А что я такого о нем сказал? — спросил грек.
Наши путешественники, оставив послов пререкаться, пошли дальше. Вскоре им удалось купить трех верховых лошадей.
Они попрощались с Геллаником, На прощание он сказал им:
— Вот каковы представители самого сильного и самого образованного государства — Греции. Я пишу теперь книгу «Аттйда» об истории Афин. Афиняне любят свободу, веселье, общительны, — в этом нельзя им отказать. Но как они легкомысленны и нахальны, как любят совать свой нос в чужие дела! Да и свободы они хотят только для себя, а не для всех греков — они готовы даже мириться с господством персов в других городах. Нет, насколько наши эолийцы серьезнее и надежнее этих афинян!
Демокрит и Диагор двинулись верхом по царской дороге. Пройдя небольшое расстояние, они увидели платановое дерево редкой красоты с широкой густолиственной кроной. На этом дереве красовалось большое золотое украшение в форме щита.
Демокрит сказал:
— Я слышал об этом дереве. Царь Ксеркс одарил его за красоту таким украшением.
— Неужели же этот щит из чистого золота? Если бы он вправду был из золота, я уверен, что прохожие давно бы его украли.
Но тут наши путники заметили стоявшего около дерева на карауле вооруженного воина из числа так называемых бессмертных. А еще дальше, справа и слева от дороги, были расставлены столбы с перекладинами в форме буквы «Т», и на них висели распятые тела грабителей и разбойников, совершивших преступления на дороге.
