— Не хотите спуститься вниз? — это уже ему.
Её вопрос явно позабавил его — в его прищуренных глазах она увидела улыбку.
— За-а-ачем? — переспросил он, с нескрываемой иронией растягивая двусложное слово и показывая всю абсурдность происходящего.
За окном снова раздалось «тра-та-та».
— Видите ли, г-жа Амез требует, чтобы во время налёта жильцы оставались дома. Она полагает, что несёт личную ответственность за каждого своего постояльца. А что, вы думаете, мы можем выйти?
Он помолчал, явно пережидая шум ответных выстрелов за окном, а потом заметил, всё так же цедя слова сквозь зубы:
— Почему бы и нет? Только позвольте мне сначала докурить.
Она набросила пальто и со словами: «Осторожно! В холле темно, там на окнах нет штор, поэтому свет не зажигают» — повернула выключатель в комнате и открыла дверь. В коридоре царил полумрак, как в сказках про замки с привидениями. Только внизу на лестничной площадке слабо мерцал свет — он падал из бокового окна, и, пока они стояли, приучая глаза к темноте, предметы вокруг сделались чуть отчётливей. В доме не раздавалось ни звука, ни шороха. Остановившись на верхней ступеньке лестницы, она вдруг подумала: а что же за роль я-то играю в этой странной любовной комедии с перепутанными парами? Исполняю танец смерти? Или танец жизни? В конце концов, то была всего лишь игра: закончился вечер, потушили огни, кто-то предложил сыграть в кошки-мышки. И вот, вслепую, с завязанными глазами, она случайно заполучила себе кавалера. И какого! Она плечом чувствовала возвышавшуюся рядом, как гора, тёмную фигуру. Его ладонь лежала на перилах.
— Ну что, Маска, я спускаюсь первым?
— Нет, дайте я пойду. Я лучше знаю ступеньки. Спускайтесь за мной.
Тихо-тихо, как дети, играющие в прятки, они прошмыгнули на первый этаж. На секунду задержались у двери в гостиную. «Думаю, никто не появится», — шепнула Джулия. «Они сейчас все сидят у г-жи Амез, — кому охота пережидать в подвале?» И они на цыпочках, стараясь не наделать шума, прокрались к выходу. Нащупав дверную ручку, Джулия на всякий случай предостерегла своего спутника: «Постарайтесь выскользнуть незамеченным, хорошо? А появится г-жа Амез — бежим!»
Жуткий вечерний город, жуткая городская мгла. Перегороженная «ежами» площадь пуста, безлюдна. Город умер. Стены обступают со всех сторон — ни огонька, лишь решётки балконов да недвижные, голые платаны «оживляют» площадь. Металлические прутья, того и гляди, проткнут нависающее низко небо — полыхнёт пожар. Проснётся дремлющий вулкан. По вымершим улицам ветер гонит обрывки газет, золу — печальные свидетельства кипевшей когда-то жизни — да жмётся к стене котёнок, тщетно ища кусочек съестного. Пепел и смерть правят бал в городской ночи, в умершем городе.
