— А как же барон? — она цеплялась за последнее и понимала, как это глупо, по-детски…
— Мой отец действительно немец и настоящий барон фон дер Данфельд. Во время войны, совсем мальчишкой, он попал в плен, отсидел в лагерях, потом на поселении — в деревне Грязь, где мы и сейчас живем. Я родился, когда ему под семьдесят было, — Данфельд достал сигареты и закурил, дешевые сигареты без фильтра. — Он о своем баронстве даже маме не говорил — боялся. А когда рассказал, мне как раз было лет двенадцать-тринадцать… Подросток, представил, что мы могли бы жить не в Грязи, а в замке — в австрийский Альпах. Ведь я даже тогда и не понимал толком, что это такое — замок в Альпах, но что-то прекрасное, и люди там прекрасные… С тех пор у меня сердце и болит — это правда, но я никогда не был у врача. Представляешь, мне замок в Альпах снится, до сих пор…
— Третий вариант — как у Марата?
— Да, третий вариант… — Данфельд курил жадно, словно хотел горьким дымом перебить боль.
— Зачем мы тебе понадобились?
— Для меня полтора месяца в Москве — все равно что в Барселоне.
— Попользовался? А потом сбежал — побоялся, что станешь своим?
— Я вас полюбил. Но я ничего не могу изменить, они без меня умрут.
— А та женщина, что дала деньги, — она тоже Барселона?
— Не надо, не унижай меня. Дальше некуда… На ее деньги отремонтировал крышу и купил отцу коляску, он не может ходить.
— Мы скучали по тебе, Марат особенно.
— А вы приезжайте ко мне в Грязь — заживем! Вот то-то и оно… — Данфельд бросил окурок в урну, резко повернулся и зашагал к своему прилавку.
«А что если он опять все наврал? — подумалось Катерине. — Господи! Да он же тогда обо всем меня предупредил, а я не поняла…»
* * *
Марат сидел на диване и с увлечением рассматривал Атлас звездного неба — подарок Данфельда.
— Кто-нибудь звонил? — спросила Катерина.
— Папа звонил, — равнодушно ответил Марат. — Сказал, что сегодня не сможет прийти — какое-то у него срочное дело.
Катерина облегченно вздохнула — она совсем забыла про баранину. И как хорошо, что не истратила последние деньги!
— И еще папа сказал, что в воскресенье заедет за нами, и мы поедем покупать мне теплую куртку и ботинки. — Марат перевернул страницу и посмотрел на Катерину. — Я его спросил, что мы купим маме, он сказал — что она захочет, то и купим. Ты рада?
— А ты? Ты рад?
— Мне все равно… — вздохнул Марат. — Я папу звал в планетарий, а он сказал, что сходим — когда-нибудь, когда у него будет время. Мам, а когда Данфельд приедет? — Марат смотрел на Катерину, замерев всем своим существом, словно от ее ответа зависела вся его жизнь.
