Внезапно кто-то сзади обхватил Пуму и чья-то рука зажала ему рот. Пума быстро изогнулся, схватил нападавшего за руки, рванул его вперед и повалил на землю. Затем навалился на него и схватил за горло. Когда он разглядел, кого душит, то слегка ослабил хватку.
— Это ты, — сказал он, глядя на хрипящего юношу.
Угнавший Двух Коней (а это был именно он) сел и потер горло.
— Ты, видно, здорово постарел, если не слышишь, как к тебе подкрадываются, как я сейчас, — прохрипел он. — Ведь я же мог убить тебя.
Глаза Пумы сверкнули:
— Убить? Когда? После того, как я чуть не задушил тебя? — Пуме не хотелось признать, что Угнавший Двух Коней был прав. Он наклонился и взглянул на бывшего друга, который сидел на земле перед ним:
— Я слышал тебя.
Угнавший Двух Коней медленно встал на ноги. Пума выпрямился.
Два человека стояли, настороженно оглядывая друг друга.
— Почему ты оказался так близко от каравана? — спросил Пума. — Я же сказал, чтобы вы не приближались к испанцам.
Угнавший Двух Коней беспокойно оглядывался. Наконец, убедившись, что никто за ними не наблюдает, сказал:
— Я пришел сообщить тебе, что Злому не понравился твой совет держаться подальше от каравана. Он сказал, что его право решать, где ему находиться, а не твое. Он недоволен даже тем, что ты остался жив. Он надеялся, что команчи убьют тебя или сломят твою волю. — Подбородок Угнавшего Двух Коней отчего-то задергался, как будто он тоже был обижен, что с Пумой ничего не случилось: — Он каждый раз плюется, когда слышит твое имя.
Пума пожал плечами:
— Ши Цойи, мой предок, очень хотел, чтобы я жил. — Он пристально посмотрел на Угнавшего Двух Коней:
— А вот от тебя я не ожидал, что ты окажешься среди тех, кто продал меня команчам. — Ведь мы были когда-то друзьями, ты и я. — Лицо Пумы окаменело.
— А! Что вспоминать детство! — Угнавший Двух Коней беспечно повел плечом, а Пума почувствовал, как его охватила волна гнева, когда он понял, что для этого молодого воина их былая дружба уже ничего не значит.
— Теперь я мужчина, — продолжал Угнавший Двух Коней, — и у меня одна судьба с моим вождем.
— Он приведет вас к смерти.
Загадочная улыбка в ответ:
— Возможно.
Теперь два противника стояли друг перед другом. Наконец, Угнавший Двух Коней нарушил молчание:
— Я тебе больше не друг. Ты теперь на стороне испанцев. Ты часть их собачьего племени.
Даже нахлынувший гнев не заглушил печали, которую почувствовал Пума оттого, что друг детства стал его врагом.
— Да, во мне течет испанская кровь, но это не создавало никаких различий меж нами, когда мы были моложе, — грустно произнес он.
