— Вы! — воскликнула она.
Он зажал ей ладонью рот, и она отпрянула, сопротивляясь.
— Шшшш… Я не причиню вам вреда.
Когда она затихла, замерев от страха, он отнял свою руку. Теперь она смогла разглядеть его. Это был Пума, разведчик-апач.
— Что вам нужно? — прохрипела она. Пальцы, вцепившиеся в ворот ночной сорочки, свело от напряжения.
— Я пришел предупредить вас.
Она подалась вперед:
— Предупредить меня? Что бы вы ни сказали…
— Тише… Мне не до шуток.
— Я тоже не шучу с вами, — произнесла она неприязненно.
— Испанцы всегда шутят. Вот только шутки у них странные. Но если вы сейчас не успокоитесь, я ничего не смогу вам сказать.
Кармен сжала губы и демонстративно замолчала. Однако он ничего не говорил, а только смотрел на нее, и она требовательно произнесла:
— Ну!
— Какая вы нетерпеливая, — пробормотал он и, протянув руку, дотронулся до ее волос. — Испанки всегда такие нетерпеливые?
— Да!
Он засмеялся. А в самом деле, зачем он пришел сюда, зачем ему о чем-то предупреждать эту женщину. Ведь он мог ничего не говорить ни майору Диего, ни этой женщине. Но что-то толкало его поступить так, а не иначе, и поздно было размышлять об этом.
Теперь Кармен смогла разглядеть резкую линию его рта. Ее глаза приспособились к бледному свету, который посылал на землю серп луны. Она с волнением вдыхала его запах — запах кожаной одежды, лошади и табака. Его низкий голос успокаивал ее, хотя его присутствие вызывало какой-то страх.
— Я видел вас вечером, — его глубокий низкий голос прервал ее мысли. — У костра.
— Вы следили за мной?! — ее глаза удивленно расширились.
Он снова тихо засмеялся.
— Нет, я смотрел на танцы. Я стоял у стены.
Кармен пристально посмотрела на него. Он был весел, как будто разбудил ее для приятной беседы.
— Я думаю, — сурово сказала она, подражая строгой манере своей дуэньи, — что вы должны мне, наконец, сказать то, что собирались, и уйти.
Он выпустил из пальцев ее локон и вздохнул, а она вдруг почувствовала острый приступ жалости к нему. Его голос стал очень серьезным, когда он произнес:
— Здесь апачи…
— Я знаю, — ответила она, — майор Диего мне сказал.
Он медленно покачал головой:
— Нетерпеливая женщина, дайте мне договорить, — его голос прозвучал властно.
Ей показалось, что он недоволен ею, и она опустила голову. Потом вдруг спохватилась и возмутилась про себя: какое ей дело до того, что какой-то разведчик-индеец недоволен ею? Но она промолчала.
Пума собирался с мыслями. Насколько ему следует быть откровенным с этой женщиной? Он смотрел на нее, зная, что видит ее лучше, чем она его. Луна была позади него, и лунный свет падал на лицо Кармен. Ее глаза были широко открыты и казались сейчас темными, и он вдруг подумал: была бы в ней та же притягательная сила, если бы глаза ее были карими, а волосы черными. И решил, что это не имеет значения — ведь ее волосы, ее глаза принадлежали
