Рядом с молящимся, прячась в тени одного из необычных домиков, стоял узкогорлый кувшин.
Дмитрий непроизвольно облизнулся: и ежу понятно — вода. Возле кувшина торчали заячьи уши узелка. Питье и пища — как раз то, что сейчас более всего необходимо.
Тем временем неизвестный поднялся на ноги, скатал свой коричневый платок и перепоясал им рубаху.
— Эй! — окликнул Дмитрий, высунув голову из-за стены.
Тот испуганно обернулся, показав темную, продубленную солнцем физиономию с удивленно раскрытым ртом. Лицо у копателя ямы к тому же было морщинистым, как печеное яблоко, с куцей, остроконечной, наполовину седой бородкой и усами.
— Э-э… — промямлил он, выпучившись и пятясь.
— Салям алейкум, — хрипло произнес Дмитрий единственные пришедшие на память восточные слова.
Продолжая пятиться, мусульманин забавно вращал ошалелыми глазами. В другой бы раз Дмитрий от души повеселился, но сейчас ему было не до смеха. Он поманил рукой перепуганного мужичка.
— Подойдите, пожалуйста, — Дмитрий постарался придать голосу самые миролюбивые интонации. — Я не сделаю вам ничего плохого.
Но землекоп дернулся, словно его ударило током, и, споткнувшись, сел на песок. Но и так продолжал, ерзая, отползать, окончательно потеряв от страха голову. Дмитрий диву дался: что же это в нем такого страшного?
— Не бойтесь, — все так же мягко проговорил он и выступил из-за угла, за которым прятался. Стремясь успокоить незнакомца, он добился прямо противоположного результата: взвыв дурным голосом, тот, словно ошпаренный кот, подскочил на месте, перевернулся в воздухе, встав на четвереньки, а потом, будто заправский спринтер с низкого старта, опрометью кинулся бежать.
“Хорошенькая встреча, — озадаченно подумал Дмитрий, — ненормальный какой-то. Он что, голых мужиков никогда не видел?”
Кувшин и узелок чокнутый мусульманин оставил, и Дмитрий со всей скоростью, которую позволяло ушибленное колено, припустил к вожделенным трофеям. Узкое глиняное горлышко в бисеринках водяных капель приятно обожгло ладонь холодком. Он припал к чистой и холодной — аж зубы ломило — воде и не мог остановиться, пока сосуд не опустел примерно наполовину. Потом, плеснув в горсть, он ополоснул лицо и почувствовал себя почти человеком. Было соблазнительно опустошить весь кувшин, но Дмитрий подавил желание снова присосаться к горлышку. Вода еще пригодится — ссадины, скажем, промыть.
Больная нога не позволяла присесть на корточки, и он с кряхтеньем опустился на песок, поставил кувшин рядом и принялся развязывать узелок — мародерствовать так мародерствовать. Содержимое не обмануло надежд: гроздь желтого винограда, половина дыни и две круглые лепешки с поджаристыми боками. В одну из них Дмитрий незамедлительно впился зубами — она оказалась совсем свежей, даже не успела остыть. Потом пришла очередь винограда — прозрачные крупные ягоды он глотал прямо с косточками. Дыня оказалась уже очищенной. Мысленно поблагодарив бежавшего владельца снеди за такую заботу, Дмитрий разломил половинку надвое и вгрызся в мякоть — сладкий сок побежал по подбородку и закапал на грудь. С четвертинкой он справился в считанные секунды, отбросил кожуру и тут вспомнил, что имеется еще одна лепешка. Ее он съел вприкуску с остатками дыни.
