В комнату скользнули двое мужчин, одетых в одинаковые черные джинсы и футболки. Евгений не удивился. Галлюцинации начинали становиться для него чем-то привычным. Он закрыл глаза, потом открыл. Двое стояли посредине комнаты и смотрели на него.
– Где серьга? – низким и хриплым голосом спросил один из них.
Евгений ничего не ответил. Он вдруг увидел себя как бы со стороны… мертвым и холодным, безразличным ко всему. На светлых стенах была кровь, алая, как рубин, которым он так часто любовался…
– У меня ее нет, – ответил он, слыша свой голос издалека, тихий и блеклый.
– Как это нет?! Куда ты ее дел?
– Потерялась…
Двое недобро переглянулись.
– Потерялась, говоришь? Где? Мы сходим, поищем.
– Вывалилась из кармана…
Ничего глупее он в жизни не говорил. Двое с трудом сдерживались.
– У него карманы дырявые, – сказал один парень в черном другому. – И что, ты не искал? – обратился он к Евгению.
– Искал, но не нашел…
Это их доконало. Они придвинулись почти вплотную, нависли над его головой.
– Сейчас найдешь! – голос не предвещал ничего хорошего.
Но, как ни странно, Евгению было совершенно не страшно.
– Говори, где серьга. Проживешь подольше на полчаса.
Они его пугали, не понимая, что ему абсолютно все равно. Он, Евгений, был уже мертв. И ничто в этом мире не могло больше внушить ему страха. Ему только было жаль этой квартиры на Кутузовском, прекрасной мебели, Валерии… Когда еще удастся встретить такую красивую женщину? Мама одна останется… Рембо… Как же так? Почему? За что?
Евгений больше не замечал этих двоих, вторгшихся в его замкнутый мир. Вся сцена казалась ему дурно разыгранным фарсом.
– Ребята, у вас плохой вкус…
Это были последние слова, которые он сказал в жизни.
Из ствола с глушителем, направленного на него, вырвались дым и пламя. Это выстрелы? Но почему он их видит? Ведь он же мертв, а мертвые не могут видеть. Но он продолжал смотреть, как его тело вздрагивает от попадания пуль, сползает… как на дорогой ковер, на светлые стены брызгает что-то густое и красное… много красного… Неужели это кровь? Его кровь?.. Господи, он никогда не думал, что ее так много… Очень много красного…
* * *
Поздний звонок застал Валерию в постели, за чтением. Она решила не брать трубку, но кто-то звонил и звонил.
– Алло…
На том конце связи раздались сдавленные рыдания Софьи Иосифовны.
– Женечку убили! – она повторяла и повторяла эту фразу, не в силах переключиться ни на что другое. – Женечку уби-и-ли-и! Женечку…
Рыдания перешли в истерику.
