— Сестра? Это какая же, разрешите полюбопытствовать, медицинская, двоюродная или условная?
— Родная.
— Хм, допустим. Я бы предпочел иметь дело с медицинской. Что болит? — повернулся он к Геннадию.
Генка слабо улыбнулся:
— У меня, папаша, ничего не болит, кроме всего тела.
— Хм, тело у него болит. Слыхала? — Он взял Геннадия за пульс, помолчал полминуты и аккуратно опустил его руку на одеяло. — Температуру меряли?
— Тридцать восемь и семь утром была, — ответила Клава.
— Сейчас не меньше. А ну, родственничек, присядь, покажи это твое так называемое тело. — Куколкин извлек из кармана старенький докторский стетоскоп, продул его и принялся самым тщательным образом выслушивать больного. — Дыши… Не дыши… Дыши… Не дыши… Повернись-ка сюда! Так, дыши… Не дыши…
Он отложил стетоскоп и стал выстукивать Генку. Тот поинтересовался:
— А насчет не дышать — как? Насовсем уже?
— Помалкивай! — одернул его фельдшер, — Нашел время острить!
И объяснил Клаве:
— Пневмонийка двусторонняя. В больницу этого остряка надо по всем правилам.
Клава спросила растерянно:
— А где она тут, больница?
Генка устало отмахнулся.
— Ты же знаешь, сестренка, меня эта география совсем не интересует. Перебьюсь без больницы как-нибудь.
— А я бы тебя спрашивать и не стал, будь здесь больница поблизости, — нахмурился фельдшер. — Давай, герой, готовь перечницу свою — колоть буду.
И опять к Клаве:
— Может тут у вас кто инъекции делать?
— Это уколы, да? Не знаю, вряд ли…
— Не знаю, вряд ли, — ворчал Куколкин, готовя шприц и расставляя на дощатом столе пузырьки с пенициллином. — А если бы меня поблизости не было, что тогда? Тракторную смазку не забыли небось с собой взять, гайки подкрутить каждый второй умеет, а палец товарищу перевязать — обязательно Склифосовский или Вишневский нужен…
Генка не удержался и съязвил:
— А вы, папаша, неплохо сохранились для Склифосовского.
— Поворачивайся на живот и дыши в подушку! — прикрикнул на него Куколкин, — Да трусы спусти. А ты смотри сюда, — обратился он к Клаве. — Я полдозы взял. Вторую половину попробуешь ты ввести.
— Я?! — испугалась Клава.
— Ты-ты. Или, вы думаете, я сюда переселюсь? Делать мне больше нечего! Будешь каждые четыре часа ему пенициллин вводить. Смотри, как это делается. Набираешь в шприц жидкость вот до этой отметки. Сейчас тут половина — мы с тобой для практики пополам делаем. Вот так. Теперь поднимаешь шприц иглой кверху и чуть выдавливаешь содержимое. Это чтоб воздух не попал, понятно? И вот сюда, смелее только — р-раз!
