— Главное, — напутствовал их Иван, — с прямой линии не сбиться. Идите так, чтобы все время два ориентира на виду были, впереди и сзади. В тундре это не легко — хороший глаз нужен. Но тогда в сторону не уйдете.
— Понятно, Иван Михайлович. Я же сержант как-никак, — нетерпеливо и чуть обиженно сказал Сергей.
— Эх, жаль компаса нет! — пожалел Продасов, по-флотски ставя ударение.
— Чего нет, того нет, — сказал Гладких. — Ну да не заблудитесь — не маленькие. Свой-то след всегда за спиной. Часы есть? Два с половиной часа вам хорошего ходу в одну сторону. И не минуты больше. Не наткнетесь за это время на след бригады — возвращайтесь. Под твою ответственность, Сергей. Понятно? Чтоб без лишней инициативы.
— Есть, Иван Михайлович.
…Отойдя на несколько сот метров от участка, шедший впереди Сергей подождал Продасова и сказал:
— А ну, моряк, покажи теперь, на что способен. Два с половиной часа — невеликий срок. Придется за счет скорости расстояние выгадывать.
И, не оглядываясь больше, побежал широким скользящим шагом, далеко выбрасывая вперед легкие тростниковые палки.
Но все тщательные приготовления, строгие напутствия и Сергеев запал оказались на этот раз — излишними. Пройдя километра четыре и поднявшись по пологому склону на гребень небольшой высотки, Сергей остановился. Километрах в полутора впереди и чуть левее избранного ими направления он увидел сразу же бросившееся в глаза на однообразном фоне заснеженной тундры темное расплывчатое пятно — стадо. Чуть в стороне от него виднелись два черных пятнышка с повисшим — над ними дымным облачком — пастушьи яранги.
— Можешь не спешить! Порядок! — крикнул Сергей Продасову, достигшему только середины подъема, оттолкнулся и заскользил прямо на дымок.
Фельдшер, немолодой уже, тучный мужчина с обвислыми прокуренными усами сидел в пологе — теплой части яранги, обнаженный до пояса. Обжигая толстые, мясистые губы, он прихлебывал чай из поллитровой алюминиевой кружки. Обтянутый оленьими шкурами тесный кубик полога был до предела наполнен рокочущим шаляпинским басом и всплесками симфонического оркестра — включенная на полную мощность «Спидола» низвергала в это непомерно тесное пространство арию Варлаама из оперы «Борис Годунов». Лампадка-жирник едва освещала эту меховую каморку.
— Вы фельдшер?.. — стараясь перекричать Шаляпина, спросил Сергей.
— Двадцать семь лет был, есть и буду, — прогремел в ответ фельдшер, — Куколкин.
— Что? — не понял Сергей.
