Космонавты | страница 57



Дан приказ

В интересной и правдивой книге Юрия Гагарина «Дорога в космос» есть несколько страничек, которые мне хотелось бы уточнить и дополнить. Я хочу коснуться тех строк, где речь идет обо мне. По доброте сердечной Юрий Алексеевич написал о том, что я «знал о каждом больше, чем знали о себе мы сами» и что среди них для меня якобы не «оставалось неразрезанных книг». С первого дня подготовки космонавтов мы работаем и живем рядом. Это позволяет мне достаточно близко и внимательно рассмотреть индивидуальные особенности и задатки каждого из них, понять, какой у каждого характер. Но, честно сказать, и Гагарина и Титова, как и большую часть их товарищей, я по-настоящему близко узнал, а кое-кого из них просто «открыл» только на старте — 12 апреля 1961 года, в день первого полета в космос корабля-спутника «Восток-1» с человеком на борту. На старте космонавты как бы заново встали передо мной в полный рост.

Мне хочется кое-что рассказать о поведении Юрия Гагарина накануне первого звездного полета. Надо заметить, что теперь рассказать что-то новое уж не так-то просто. Многое описано.

В те памятные дни мне довелось постоянно наблюдать за небольшой группой космонавтов. Мы вместе ездили в автобусе, вместе ходили, за одним столом обедали, завтракали, ужинали, вместе отправлялись к стартовой площадке. И только тогда, в те дни Юрий Гагарин действительно стал для меня окончательно понятным, познанным человеком.

Государственная комиссия выполнение первого космического рейса доверила Юрию Гагарину. Ему предстояло осуществить историческую миссию. Почему же все-таки на него пал выбор? Вопрос законный. Известно, что рядом были и другие космонавты. Они тоже были хорошо подготовлены и могли успешно выполнить задание — проложить первую космическую борозду. Гагарин «обременен» семьей — у него малые дети… Казалось, в таком случае разумнее было послать в первый полет холостого: мало ли что может случиться… Послали, однако, его — Гагарина. Может быть, он и есть лучший из лучших, незаменимый избранник? Проще всего сказать: «да», но так сказать было бы несправедливо. Мы упомянули, что и другие могли… Для первого полета требовался космонавт, в котором бы сочеталось как можно больше положительных качеств. Точнее, нужен был человек с качествами первооткрывателя, человек-пример, на которого впоследствии стали бы равняться все другие, подражая ему. Именно таким человеком и представлялся Государственной комиссии Юрий Гагарин. Он очень подходил для первого полета.