Дарси, казалось, сначала собралась протестовать, но потом улыбнулась и покачала головой.
— В любом случае занятно, что все, кто был как-то связан с убийством Франчески, каким-то образом имеют отношение и к этому убийству тоже. В том числе и Мэтью Кэролайл. — Она отхлебнула еще немного саке. — С другой стороны, это могла сделать и Барбара Рэй. Она иногда ведет себя очень странно.
Энни подняла глаза к потолку.
— А может быть, я это сделала, Дарси? А может быть, ты это сделала?
Дарси поперхнулась своим саке.
— Может быть, мы перестанем строить домыслы, и оставим это дело полиции?
Энни всю ночь не могла уснуть.
Как-то в Лондоне Мэт сказал ей кое-что, что никак не шло у нее из головы. Рассказывая о работе, он упомянул о своей борьбе из-за одной программы с другой компанией, занимающейся программным обеспечением.
— Сначала они переманили двух наших ведущих разработчиков программ и украли нашу архитектуру, — сказал он, употребляя слово «архитектура» в доселе неведомом Энни значении. Видимо, это же слово использовалось и для обозначения кодового устройства компьютерной программы. — Это было неэтично и отбрасывало нас на девять месяцев назад. Для сферы программного обеспечения — огромное отставание, и я не мог этого допустить. Я никогда ничего не забываю, не прощаю и рано или поздно сравниваю счет.
Дальше он рассказал, как, заставив своих людей работать днем и ночью, он сделал программный продукт, значительно превосходивший тот, что у него украли, и таким образом уничтожил эту конкурирующую фирму. Но не эта часть его рассказа застряла в голове у Энни. В ее ушах звучало: «Я не забываю и не прощаю. Рано или поздно я сравниваю счет».
Франческа изменяла ему. Может быть, это и не было бы таким уж большим грехом, если учесть, что Мэт и сам чуть не нарушил супружеской верности тогда в Англии. Но если у него и были какие-то другие такие случаи, он был предельно осторожным, поскольку Энни никогда не слышала каких-то сплетен о его любовных приключениях. И уж, конечно, он никогда не позволял себе публично унижать свою жену так, как это сделала она в ночь перед своей смертью.
Энни вспомнила, как Франческа вела себя в ту ночь — ее насмешки и пьяный язвительный смех над тем, что она назвала обманом под названием «брак». Как утверждал Мэт, он привык к таким сценам, но от этого ему было ничуть не легче. Энни знала по работе над проектом собора, как неприятно может быть общение с Франческой. Несколько раз после разговора с ней у нее возникало ощущение, будто ее выпороли. Кэролайл, несмотря на всю свою сдержанность, несомненно, человек глубоких и сильных эмоций. Мог он в конце концов не выдержать и убить ее?
