Нгубиев взял со стола бутыль и протянул Уварову, который принял напиток как величайшую драгоценность и трясущимися пальцами стал отвинчивать пробку.
— С похмелья эта штука лучше рассола, — авторитетно заявил вождь баквена. — За полчаса на ноги ставит. Шаман мой большой специалист по этому делу.
— А как называется? — заинтересовался Вася, у которого время от времени возникали те же проблемы.
— Сок марулы. Плод такой, типа финика, только спирт содержит. Слоны его любят. Нажрутся и гоняют всех по саванне.
— Неужели спирт?
— Отвечаю, — уверенно кивнул Петруха. — Оборотов пятнадцать. Потом попробуешь.
— Значит, не соврал твой тесть. — К ним подошел Плахов. — Смотрите, он опять вырубился…
Уваров, уничтожив половину бутылки волшебного напитка, снова провалился в забытье.
— Меня тесть просил как раз такое растение найти, — поведал Вася, — чтоб на даче посадить.
— У нас климат не тот, — усомнился прагматичный Плахов. — Не вырастет.
— Зато люди те. Ничего, он парник поставит, — убежденно заверил Вася. — Ты папу не знаешь.
— Никита Андреич! — попытался растолкать Уварова Нгубиев. — Никита Андреич!
— Бесполезно, — вынес свой приговор Плахов. — Теперь он вернется к нам только через полчаса.
— Минут через сорок, не раньше, — сказал Вася.
— Вот человечище, — глубоко вздохнул Нгубиев.
В бунгало вождя повисла напряженная тишина, пропитанная легким ароматом сивушных масел.
Спустя сорок минут, как и предсказывал Рогов, Уваров снова открыл глаза и резко сел на кровати.
— С добрым утром, — мрачно поприветствовал его Плахов.
— А Андрюша где? — осторожно спросил Уваров, протирая ладонями небритое лицо.
— Хороший вопрос, — усмехнулся Рогов. — Только это тебя спросить надо.
Нгубиев молча протянул Уварову бутылку, и тот сделал несколько жадных глотков. Сок марулы начал действовать почти сразу: под щетиной на щеках проступил легкий румянец, в широко раскрытых глазах заблестели искорки.
— Я ж его почти расколол, — заявил Уваров, бодро вскакивая с царского ложа и потягиваясь. — Ста граммов не хватило… На хрен вы влезли?
Компаньоны на мгновение растерялись от такой наглости. Первым опомнился Плахов:
— Ах, значит, мы во всем виноваты?
— Где Рыбаков? — жестко спросил Рогов.
Уваров вновь потянулся к бутылке, как теленок к соску матери, и отпил еще несколько глотков. Глубоко вздохнув, он почесал небритый подбородок и, не глядя на товарищей, принялся вспоминать вчерашнюю эпопею:
— Пили… Мы допили, и он ушел. Я думал, за водкой… А я?.. Я остался. Прилег и… — Уваров поднял верх палец: — Все нормально, мужики, вспомнил!
