Леха мотает головой отрицательно.
Скоро приезжает Анвер и начинают подтягиваться его парни. Похоже, этот дом становится штабом местных «войсковых» соединений.
— Мне сегодня надо смотаться в Евпаторию, — говорю Анверу, когда мы остаемся одни.
Тот никак не реагирует, только спрашивает:
— Нужны парни для прикрытия?
— Возьму только Леху с машиной. И еще. Если на дороге шмонать станут, то лучше б заранее револьвер в машине спрятать. Посоветуй.
Анвер кивает понимающе и зовет Леху. Объясняет ему насчет тайника. Я отдаю револьвер бодигарду, а тот, дурак, счастлив. Хороший парень. Теперь я отвечаю за него.
— Сегодня у нас стрелка, — говорит Анвер, когда Леха уходит. — Заправилы из соседнего района. Хочешь поприсутствовать?
— Стрелка мирная? Как считаешь? — интересуюсь. — Я же ваших дел еще не знаю.
Анвер разводит руками неопределенно:
— Надеюсь, что мирная. Встречаемся мы с ними на канале. Я тебе план начерчу, хотя Леха знает место.
Мы молчим и пьем кофе.
— Ты отправь на место встречи группу ребят с оружием. Часа за полтора. Пусть они устроятся незаметно и возьмут под контроль все подходы и дорогу.
— Так и сделаем, — соглашается Анвер и идет во двор отдавать приказания.
Я нахожу Леху и спрашиваю — как далеко до канала ехать? Оказывается, близко. На тачке полчаса. У нас еще есть время для того, чтобы позавтракать у Лики в кафе.
— После канала поедем в Евпаторию, — говорю я.
— Есть, босс!
…Все-таки Леха — отличный водитель, думаю я, когда мы несемся по дороге на место встречи. Он мастерски вписывается в повороты. Ведет машину смело и одновременно осторожно… Все-таки Лика — отличная девушка, думаю я, когда Леха сворачивает с шоссейной дороги на грунтовку, — нежная, мягкая, нежная соловушка… В моей руке коробка из-под обуви. В коробке две обоймы к ТТ и куча патронов россыпью, засунутые в стоптанные мокасины. Это Анвер передал мне через Леху.
По грунтовке мы добираемся до лесополосы. Теперь и до канала рукой подать.
— Мы опаздываем, — начинаю я, но не успеваю договорить.
Знойный день рассекает звук, и я понимаю, что это выстрел. И еще. Стреляют за холмом. Теперь уже хватит думать. Рывком открываю дверь и вываливаюсь на дорогу. Достаю револьвер, передергиваю затвор, кричу Лехе:
— На тебе тачка! Ляг у обочины! Оставайся живым! — и бегу к холму, к деревьям, растущим перед ним.
Прыжок, еще один. Из-под подошв выкатываются камешки. Нога скользит, я падаю лицом в пыль. Успеваю уловить горьковатый запах полыни, поднимаюсь, бегу, перепрыгиваю через кочки и ямки. Долго, секунд десять, очень долго взбегаю на холм. А за ним — еще несколько пистолетных выстрелов. Вот и короткие автоматные очереди начинают долбить воздух. Сейчас танки, блядь, поедут.
