Это сразу же стало понятным Председателю, когда он получил предварительные списки кандидатов в Верховный Совет республики. Желая каким-то образом разбавить густую номенклатуру, Борис Николаевич начал поиск таких законодательных решений, которые позволили бы дополнить эти списки свежим притоком претендентов.
На фоне этих поисков прозвучали предложения из зала, связанные с выдвижением дополнительных кандидатов, но уже не по территориальным или национально-территориальным округам, а непосредственно от тех или иных групп, которые к этому времени не только сложились на съезде, но уже были зарегистрированы. Однако выдвижение от групп не было предусмотрено регламентом, что, впрочем, можно было легко обойти за счет предусмотренной процедуры самовыдвижения.
Этот процесс самовыдвижения вдруг принял лавинообразный характер, причем размеры и скорость движения этой лавины фактически превзошли не только ожидания, но и технические возможности, связанные с попыткой как-то упорядочить этот процесс.
Впрочем, еще прежде чем возникли технические трудности, произошла целая серия политических взрывов на уровне депутаций и групп. Появление новых кандидатов в согласованных ранее списках фактически перечеркнуло все договоренности, достигнутые до сего момента на региональных уровнях. И, естественно, это обстоятельство вызвало большую политическую нестабильность внутри территориальных депутаций. А в целом каждый депутат, столкнувшись с огромным количеством претендентов, по существу полностью потерял ориентировку. В этих обстоятельствах мне представилось, что сбитые с толку и дезориентированные депутаты в конце концов заблокируют процесс выборов в Верховный Совет. Но процедуру нельзя было прервать, она должна была продолжаться, и тогда технические трудности, которые обрушились на Счетную комиссию, поистине показались необозримыми и непреодолимыми.
Формирование бюллетений — простое дело — превратилось в довольно сложное мероприятие, поскольку бюллетень был представлен уже не единичным листком, как раньше, а целой книжкой с многочисленными фамилиями, которые нужно было формально разместить по депутациям, обозначить квоту (хоть для какой-то ориентировки) и еще позаботиться о том, чтобы листы не распадались, чтобы каждый бюллетень абсолютно точно повторял вид всего тиража. И если, например, при формировании многолистажного бюллетеня его листы сшивались скрепками, то эти скрепки должны были быть расположены совершенно одинаково во всех абсолютно бюллетенях, ибо в противном случае возникало обоснованное подозрение, что бюллетень как бы заранее помечен, и это же относилось ко всем остальным техническим подробностям, связанным с формированием бюллетеней. Ни к одному издателю, даже на уровне самых роскошных и престижных произведений, подобных требований никто не предъявлял никогда, а ведь у нас для всего этого было очень мало времени.
