Павел Семенович пододвинул мне табурет сомнительной чистоты и предложил сесть. Я протерла его салфеткой, осторожно опустилась на краешек и согласилась:
– Вот именно, что можно. Только вы ж меня не за этим, надеюсь, не для разговора о тараканах позвали?
– Нет, девушка, не знаю, как вас величать…
– Таня.
– Нет, Таня, у меня своя философия. Люди понимают друг друга только в том случае, когда понимают жизненные устои друг друга. А я считаю так – если тараканы есть на Земле, значит, их послал нам бог.
Слов у меня не было. А дед продолжил:
– Тараканы – божья кара за людские прегрешения. И мы должны нести этот крест безропотно.
– То есть разводить тараканов? – не выдержав, совершенно непроизвольно съехидничала я.
– Не разводить, а терпеть. Если богу будет угодно, они сами уйдут.
Ага, дождешься. Теперь мне вполне понятно, почему тот хулиганистый мальчишка обозвал Павла Семеновича нянькой тараканьей. Я невольно улыбнулась и махнула рукой:
– Бог с ними, с вашими тараканами, пусть живут и процветают. И плодятся. Считайте, что вашу философию я поняла – вы принимаете все как есть.
– Правильно, Танечка. Именно так. Я сразу, как только вы вступились за девочек и за мою собачку, понял, что вы – хороший человек. Вы не обижайтесь на Нину Петровну. Она слабая женщина и не понимает, что все невзгоды, которые доставляет ей порой сын, она должна терпеливо сносить. Это от бога. Значит, она его прогневила вольно или же невольно.
Странный разговор у нас происходит. Наверное, старик подслушал, как Нина Петровна выставила меня за дверь. Но я пока молчала и слушала. Не зря ж он завел разговор так издалека.
– Вы мне только честно скажите, друг вы Петин или враг? – поинтересовался дворник.
Забавно, подумала я. Будто бы Петин враг прямо так сразу и сознался бы, что он – враг. А дед словно мысли мои прочитал:
– Я по глазам увижу, лжете вы или нет. Мы с Петей очень дружны. И я не хочу, чтобы у него были неприятности.
Тогда вообще непонятно, при чем тут тараканы. Такая вот мелькнула у меня мысль.
А дед, просто ведьмак какой-то, поскольку опять угадал, о чем я подумала, продолжил:
– А про тараканов я к чему говорю-то? Нельзя их уничтожать, раз они – кара божья. Вот и люди, они тоже разные бывают. Иные как раз и посланы на землю только для того, чтобы других, согрешивших, наказывать. И их тоже надо, если не любить, так терпеть, как никому не нужных тараканов, стараться понять их и не осуждать.
Вот это философия! Это даже почище, чем хрестоматийное толстовское непротивление злу насилием.
