У тропиков есть еще один страшный для человека бич. Это болезни. Проказа, амебная дизентерия, бери-бери, малярия, множество других недугов убивают здесь гораздо чаще и быстрее, нежели в северных краях. На фотографиях и в кино не увидишь жуткой яви тропиков. Не зря И. А. Гончаров при расставании с Явой записал: «Прощайте, роскошные, влажные берега: дай бог никогда не возвращаться под ваши деревья, под жгучее небо и на болотистые пары! Довольно взглянуть один раз: жарко, и как раз лихорадку схватишь».
13. НОВОЕ ПЛЕМЯ ТРАНСМИГРАНТОВ
Ява уже давно не то «лесное пиршество», каким ее увидел И. А. Гончаров. Дикие джунгли сейчас покрывают не более пятой части острова, которая приходится в основном на заповедные зоны и в меньшей мере на труднодоступные места. Остальная земля пядь за пядью, из горсти в горсть перебрана человеком, занята под сельскохозяйственные культуры, главным образом рис.
Мир, пожалуй, не знает более изнурительного сельского труда, чем выращивание риса на заливных полях. Вот оценка специалистов: «Вырастить рис по яванскому методу на гектаре земли требует в десять раз больше усилий, нежели при взращивании любой другой зерновой культуры на такой же площади... Обработка одного гектара заливного поля требует 400 человеко-дней. Причем ручного труда. Для американского фермера на это уходит 7 человеко-дней».
К этому следует добавить, что по содержанию протеина и углеводов рис значительно уступает пшенице. Кроме того, индонезийцы употребляют его очищенным до снежной белизны, то есть лишенным в значительной степени и без того немногих питательных веществ. Горький парадокс: с одной стороны, тяжелая работа, с другой — мизерное вознаграждение. Но традиция сложилась, устоялась, и сломать ее пока не представляется возможным. Не дайте яванцу риса день, два, и он занеможет. Помню, еще в студенческие годы спрашивал соседа по общежитию, индонезийца:
— Видодо, что ты каждый вечер возишься у плиты, варишь рис? Ведь можно без лишних хлопот спуститься в столовую и поужинать?
— Нет, не могу,— отвечал Видодо.— Там нет риса. А без него глаза мои не видят, уши не слышат, ноги не двигаются, голова не работает.
Творивший в 40-х годах нашего столетия поэт Хайрил Анвар называл савах чашей, до краев наполненной крестьянским потом. В разъездах по Яве много раз приходилось видеть, как наполняется эта «чаша». На работы в поле, будь то высадка рассады или сбор урожая, выходит не только владелец участка, но и его соседи по деревне. Человек 10 — 15 растягиваются цепочкой и, не разгибая спины, высаживают пучок за пучком или срезают колосок за колоском. Хозяин саваха самостоятельно физически не в силах справиться. Коллективных усилий требует и поддержание в должном порядке сложной ирригационной системы. Поэтому опирающаяся на рисоводство община с давних пор все решает за каждого своего члена, яростно сопротивляется всему, что выходит за рамки ее законов и обычаев, подвергает безжалостному остракизму любого, кто восстал против ее устоев.
