Второй день дикая жара. Впадаем в спячку и контролируем электроэнергию. Это единственный источник жизни, который все время необходимо поддерживать включением двигателя. Иногда Рита спускается в туалет и потом ее с трудом проталкиваю вверх в башню, настолько она ослабла. Она ни чем не прикрывается и мне жутко от того, что нас снимают на камеру.
На третий день программа меняется, мы переходим на низкие температуры. Соответственно на нас начинают нарастать одежда. Рита уже не заигрывает со мной, она делает свои анализы и все больше и больше кутается в запасные кофты и брюки. Наконец снаружи, минус 30, все, что может дать камера. У нас чуть потеплее, с началом холодов, голые стенки танка сначала плачут, а потом покрываются инеем. И тут не выдерживает система регенерации не приспособленная к таким условиям. Сначала стало трудно дышать и тревожный голос Риты сообщил.
- Саша, количество кислорода упало.
Я полез в прибор и ахнул, резиновая мембрана от холода лопнула и соответственно клапан не мог отжаться без давления кислорода. Выдрал из журнала испытаний лист и поддев клапан отверткой, впихиваю угол листа в зазор. Зашипел кислород.
- Рита сколько процентов кислорода?
- Стрелка движется..., сейчас.
Это, сейчас, длилось сорок минут. Наконец она сообщила.
- Выше нормы на два процента.
Только бы не переборщить, - мелькнула мысль, - иначе мы окосеем, а пьяные черт знает, что можем натворить.
Конечно мы проспали электроэнергию, вернее израсходовали ее так, что стрелки свалились на ноль. Стартер не поддавался ни каким уговорам и мне пришлось вводить аварийную систему включения двигателя. Пришлось с ключами проползать под гальюн и пристыковывать баллон с сжатым воздухом к двигателю. После двух запусков движок загрохотал и это для меня была музыка.
Последний день. Настроение у нас бодрое, мы ждем, когда откроются люки танка.
- Внимание экипажу, - вдруг говорят динамики Ириным голосом, - мы откроем люки, но просьба не выходить, посидеть минут пять. Поздравляем с окончанием испытаний.
Мы выходим и сразу попадаем в окружение моей бригады.
- Какой ты бородатый, - Ира проводит рукой по моему лицу.
- Ну, Сашка, это здорово, - спешит поделиться Генка, - все КБ бегало на вас, когда вы были голые.
- Да замолчи ты, - взрывается Ира, - посидел бы там, выглядел бы хуже гиппопотама.
- А почему гиппопотама?
На Риту никто не обращает внимания. Как будто ее рядом и нет. Она торопливо уходит.
