У переправы творилось черт знает что. Узкий коридор брода был забит удирающими воинами. Часть нетерпеливых бросилась прямо на лошадях в воду и тут с ужасом поняли, что у противоположного берега нет дна и там берега из жидкой болотины, их лошади не могут на берег взобраться. Эта плавающая масса, свернула по течению, врезалась в переправляющихся и началась сумятица. Крики и вопли неслись по всюду. Русские полки и татарская конница Тахтамыша прижали татар к воде и вырубили их полностью. Мурза Кастрюк еще пытался со своими воинами организовать сопротивление у переправы, но был убит. Ни один высший татарский военноначальник не спасся. Все, включая мурзу Бегича, погибли. Были потери и у русских, но настолько малые, что даже в Синодалах, летописях тех лет, говорится только о трех сотнях убитых.
Наступившая темнота не позволила свежей коннице Боброка переправиться через реку и пустится в погоню за тем, что осталось."
В коридоре меня ждал Дмитрий Константинович. Парторг отвел в сторону.
- Михаил Иванович, вы очень интересно рассказали о битве на Воже, но согласитесь, не слишком ли вы одиозно относитесь к самострельщикам, то есть к самострелам?
- Почему одиозно? Просто наши историки не привыкли упоминать об этом виде оружия. Однако все источники и даже рисунки в наших учебниках истории показывают русских воинов с самострелами. Значит самострел был обычным оружием в русских дружинах. Другое дело, что в то время его мог иметь только богатый воин.
- Допустим. Но всю битву наша история описывает не так.
- Она ее вовсе никак не описывает.
- Тем более. Не уклоняетесь ли вы от наших социалистических норм в развитии исторических процессов.
- Разве здесь надо учитывать именно эти нормы? Мы показываем историю так как она есть.
- Надо, еще как надо их учитывать. Мы с вами творим нашу историю. На примере наших героев должны воспитываться поколения молодежи. Мы их выбираем для них, нашего будущего...
- Разве мы их выбираем?
- Вы где живете, Михаил Иванович? В Советском Союзе. Значит мы подчиняемся законам нашего общества.
- Я все понял, Дмитрий Константинович.
- Рад за вас...
У меня в квартире Женька глушит водку.
- Понимаешь, Марта, выкинула меня.
- Что произошло?
- Она просто не пустила меня к се6е в дом и все.
- Значит надоел.
- Это я то?
Раздался телефонный звонок. Я беру трубку.
- Миша, это я Татьяна. Слушай, ну здорово. Вся кафедра гудит. Наш декан с Дмитрием Константиновичем и профессором Писемским целый час о тебе толковали. А народу то на лекции было, жуть...
