Ближе к родам она начала молиться Богу, чтобы ребенок не появился на свет раньше положенного срока. Если бы такое случилось, это оказалось бы на руку несносной Тине.
— Ты заманила его в ловушку и заставила жениться на себе, — постоянно твердила та. — Тебе надо было прикрыть свой позор, вот ты и воспользовалась моим братом!
— Как ты можешь говорить такое? — убитым голосом спрашивала Сесилия.
— Да будь все иначе, он ни за какие коврижки не женился бы на тебе!
— Это неправда, — протестовала Сесилия. — Тина, скажи, за что ты меня так ненавидишь? Что я тебе сделала?
— Ладно уж, выпей молока, — ворчала женщина. — Это полезно для малыша. Пей побольше.
К счастью, роды прошли в срок.
После смерти матери Сесилии еще никогда не было так хорошо, как в последние недели беременности. Тина смягчилась по отношению к ней и вместе с братом принялась ухаживать за невесткой, предупреждая любое желание. Подобного отношения к себе Сесилии давно не приходилось испытывать, потому что и мачеха, и золовка относились к ней с непонятной враждебностью. Сейчас ее окружали теплота и забота, вот только жаль, что мамочки нет на свете. Как бы она радовалась, прижимая к груди маленького внука!
Члены семьи Риццоли — Ал и Тина — были абсолютно убеждены, что родиться должен мальчик. И только спустя несколько месяцев после того, как Сесилия дала жизнь крохотной девочке, она поняла: обманутые ожидания привели к тому, что на время забытая враждебность вернулась навсегда.
Рожала она очень долго и тяжело, но все мучения мгновенно вылетели из памяти, едва она взяла дочку на руки.
Поначалу Ал не показал своего разочарования и решил поступить как истинный американский отец: поставил друзьям выпивку и коробку сигар, жене преподнес огромный букет роз. А когда увидел, что малышка унаследовала его знаменитые ямочки на щеках, присовокупил еще и золотой браслет.
Сесилия все время меняла воду в вазе с розами, а потом засушила цветы в тайной надежде подарить их дочке, когда та вырастет.
Она настояла, чтобы Ал разрешил Тине дать имя малышке. После долгих раздумий та выбрала имя Джорджина. Тина же стала крестной матерью девочки, и Сесилия решила, что теперь золовка сменит гнев на милость и простит ее за то, что она вышла замуж за ее брата.
Увы, надежда оказалась тщетной…
Когда Джине только-только исполнилось три месяца, у Сесилии пропало молоко.
— Вот оно, наказание за грехи, — прокомментировала Тина. — Так и должно было случиться. Чего же еще ждать? Ведь ты увела Ала у его невесты!
