Казалось, черные глаза Рори проникли вглубь, потом он неожиданно улыбнулся.
— Спасибо, малышка. Ты понимаешь гораздо больше, чем я думал. Когда-нибудь мы снова поймаем ее, ты и я, и она будет принадлежать нам обоим.
Он протянул руку, посадил ее на лошадь позади себя, и они направились к дому.
Апрель 1875 — «Спринг Хейвен».
— Пожалуйста, Сьюзен. Позволь мне взглянуть на младенца, — охрипшим голосом прошептала Мариль.
Это были трудные и долгие роды, и временами Мариль казалось, что и она, и ребенок умрут. Но они выжили. Она услышала, как маленькая девочка зашлась здоровым криком, уже протестуя против жестокости жизни.
Сьюзен положила завернутого младенца на руки матери. Мариль взглянула на сердитое красное личико. Светлый пушок рыжеватых волос покрывал голову, крошечные кулачки били по воздуху.
— Не плачь, девочка, тише. Твой папа всегда был таким веселым; он не хотел, чтобы ты была грустной, и делал все для того, чтобы и я была счастлива.
Филипп услышал плач ребенка и выругался. Еще один рот, который надо кормить, а он сам бесполезен и беспомощен, как младенец. Зачем надо было Мариль приносить еще одно отродье в эту несчастную семью? Разве нельзя просто придушить его и прекратить эти вопли?
* * *
Мартин поверить не мог, что Эрин Аланна такая хорошенькая. Прошло всего две короткие недели, и она утратила свои сморщенные черты. Он не хотел бы, чтобы кто-нибудь узнал, насколько очарован он своей маленькой сестричкой, но хватался за любую возможность помочь матери с ней.
Мартин никогда не испытывал такого покровительства к Меган или двум младшим братьям. Может быть потому, что сейчас он в доме — мужчина. В конце концов, ему почти одиннадцать, а его отец… Ну что ж, его отец просто не в состоянии заботиться о них всех.
Мартин старался не думать об этом. Было так страшно видеть, как разрушается когда-то веселый и полный жизни человек. Казалось, что в школе мальчик постоянно находился под угрозой драки из-за подлых замечаний о «безумном искалеченном папаше». Но это правда. Филипп не хотел больше быть ни с женой, ни с детьми. Он даже отказался взглянуть на малышку.
А хорошо бы ему увидеть ее, подумал Мартин. Полюбив девочку, возможно, он скорее поправится.
Он быстро вытащил ее из плетеной колыбели и вынес из детской.
Филипп повернул голову, когда открылась дверь. Он наблюдал, как призрак медленно передвигался из угла к окну. Первый раз со времени падения, он, казалось, был готов поманить Филиппа, дать возможность исчезнуть в его пустоте.
