— Мне бы тоже этого хотелось, но я правда не могу.
— Вы замечательный человек и, полагаю, хороший мужчина. С радостью сказала бы об этом вашей жене.
— А откуда вы узнали, что я женат?
— Все мужчины женаты. Ну, пока.
Мы постояли, а потом она пожала мне руку и, наклонившись, поцеловала меня в щеку.
— Ваша жена — счастливица, — прошептала Памела и, улыбнувшись, пошла прочь.
Я был потрясен. Впервые за много лет. Усевшись, я записал в своем блокноте: «Выть профессионалкой — значит дать мужчине понять, что из сотен предыдущих он самый лучший и удивительный. Он именно тот, кого она ищет многие годы. Профессионалки всегда так поступают».
Гарриет минут пятнадцать не сводила глаз с телефона в спальне. Просто сидела на кровати и смотрела на него. Потом почистила ванну. Вернувшись, села на пол и опять уставилась на телефон. Затем Гарриет решила, что настало время пойти и выковырять из большого плюшевого мишки кусочек жевательной резинки, который Тимоти приклеил к ворсу. Наконец Гарриет решила, что надо что-то делать. Она вернулась в спальню и сняла с телефона трубку. Но тут же положила ее на место и задумала, наконец, оттереть налет со стояка в душе — вода в юго-восточном Лондоне была невероятно жесткой. Потом она опять вернулась в спальню.
— Давай же, начни прямо сейчас, — пробормотала она. — Сейчас. Начинай сейчас.
Надо же было когда-то начинать. Она не могла больше откладывать. Она много готовилась, и теперь ей надо браться за дело, чтобы спасти семью. Надо только взять себя в руки и начать. Им нужны деньги, чтобы встать на ноги, нужен капитал, чтобы нормально жить. Пора. Или она только болтала, а на самом-то деле у нее и в мыслях не было браться за работу? Стоял самый жаркий июль за время их совместной жизни. Она должна сделать первый звонок. Гарриет напомнила себе, что этот звонок не будет решающим — она сможет отказаться, если ей что-то не понравится. Но первый шаг она должна была сделать. Только первый шаг.
— Гарриет, — строго, как судья на спортивном матче, сказала она, — ты начнешь по моему свистку.
Никуда не деться — в сложившейся ситуации ей уже не спрятаться за придуманным персонажем Наташей Ивановой. Дело в том, что предполагаемая жертва с нею хорошо знакома, поэтому прикидываться какой-то там Наташей бесполезно. Так что Гарриет Хэллоуэй придется выступать под своим настоящим именем и представлять саму себя. Ну, может, и не совсем саму себя, но ту женщину, которая отныне поселилась в ее телесной оболочке.
