В нос ударил запас парного мяса, крови и нечистот, что непременно сопровождают смерть. У смерти характерный запах и это отнюдь не цветочный букет. Стало страшно. Очень. Слишком уж странные это галлюцинации. Такие натуральные. И удивительно реалистичная картинка, и запах. Он протянул руку и провел пальцами по обломку доски, подспудно отмечая, что тактильные ощущения также на очень высоком уровне.
«Так это что получается? Неужели это не сон? Неужели это реальность?» — Остро прозвучала в его голове мысль. — «Нет… так не бывает… Бред…» — Он отшатнулся от покойной. Окинул взглядом «поляну» и обалдел от того, насколько все было бестолково и неустроенно. Люди, конечно, пытались что-то делать, но не все и как-то в разнобой. Прямо иллюстрация на тему того, что анархия и самоорганизация народных масс полный бред и безнадежная мечта экзальтированных идеалистов. Толку от их действий почти не было. А стоны раненых, заваленных обломками, хорошо были слышны.
Николай Александрович попытался взять командование на себе. Начал приказывать, но говорил на французском. Отчего люди, хоть и слушали его, да понимали далеко не все. Минуты через три-четыре его это достало. Он с раздражением глянул на одно такого непонятливого. Тот заглядывал ему в рот, ловя каждое слово, но, очевидно, ничего не понимал. Посему Николая вздохнул и еще раз попытался втолковать поручение.
— Не разумею я, Ваше Императорское Величество, — наконец страдальческим голосом произнес этот мужчина.
— Императорское Величество? — Невольно переспросил Николай Александрович уже по-русски. Скорее на-автомате, чем осознанно. — Чего ты такое мелишь?
— Так батюшка ваш… Александр Александрович… преставился… — извиняющимся, прямо-таки дрожащим голосом сообщил собеседник.
Николай Александрович схватился за голову. Бред. Бред! БРЕД! Какой Император? Что он несет?! И отца его звали не так. Да, Александр, но Анатольевич. Да и вообще… почему он в казачьей форме? Что вообще, черт побери, происходит?! А, впрочем, какая разница? Император? Подчиняются? Ну и бес с ними! Сейчас главное дело делать. А с остальным потом разберется. Поэтому, взяв в себя в руки, Николай начал командовать этими людьми по-русски. И они, что удивительно, охотно подчинялись. И весь тот хаос, что окружал место железнодорожной катастрофы в считанные минуты заменил деловитый порядок…
