Во время работы хитрый Фоля сказал хромому Трофиму:
— Зайди как-нибудь ко мне, мы зажжем электричество и немного потолкуем.
— Скажи пожалуйста! — удивился Трофим. — Кто это у вас провел электричество?
— Что значит «кто»? Известно кто — казна!
В тот день дяде Фоле на заводе проходу не давали. Он пришел домой мрачнее тучи и тут же учинил жене допрос.
Оказалось, что электричество провел Бера и уже несколько недель, как Хаеле дяди Юды ходит и жалуется, что из-за Зелменовых она стала нищей, так что теперь, сразу же после свадьбы, ей не на что жить.
Дядя Фоля на сей раз ужинал при керосиновой лампе.
Несколько дней он ходил молчаливый и, как в прежние времена, строил зловещие планы. Он выглядывал из окна во двор и думал: «Не дождутся Зелменовы, чтобы Фоля зависел от них!»
И у него шевелились усы, как у изголодавшегося кота.
В воскресенье, в первый весенний выходной день, когда Зелменовы вышли во двор одетые по-летнему, он приставил лестницу к каменному дому и стал обрезать электрические провода над своим окном. Он спокойно разбивал фарфоровые изоляторы. Зелменовы подняли страшный вой, но боялись сцепиться с этим разбойником. Фалк дяди Ичи подбежал к нему с револьвером.
— Слезай, вредитель! Буду стрелять!
Но он не стрелял, хотя дядя Фоля не слез.
— Смотри, ты у меня сгниешь в тюрьме! — кричал дядя Ича, задрав голову вверх.
Но дядя Фоля даже не оглянулся, он сидел на лестнице спиной ко двору и хладнокровно вышибал крюки. Он намеревался искоренить зелменовскую услугу до основания.
Тут вышел из дома дядя Зиша, постучал в оконное стекло и вызвал одного из Зелменовых. Он сказал ему так:
— Почему все молчат? Пусть сбегают за Берой!
Его, для большей уверенности, переспросили:
— А то, что начнется баталия, это ничего?
Дядя Зиша, правда, задумался ненадолго, но ответил, что это ничего, и тогда помчались за Берой.
Женщины потихоньку пустились по двору — убирать из-под рук все колья и камни: все-таки, как говорится, своя кровь. Побежали также на улицу, чтобы поглядеть, не догадываются ли, например, соседи, что здесь сейчас должно произойти.
Один лишь дядя Фоля оставался ко всему равнодушным. Он смотрел вокруг себя туманным взглядом, как будто его это вовсе не касалось и он посторонний человек. Повыдергав все из стен, он не спеша спустился с лестницы, осмотрел снизу, хорошо ли выполнена работа, и стал вместе со всеми ждать прихода Беры.
— Пускай пойдут посмотрят, — передал Фоля через жену, — не сидит ли он в столовой номер девять.
