Дни прихода петербургской почты бывают в нашем обществе днями какой-тотревожной и вместе с тем восторженной деятельности. Это и понятно, потомучто в эти дни мы получаем письма от наших приятелей – начальниковотделения. Мы поспешаем друг к другу, чтоб поделиться свежими вестями, ивот образуется между нами живая и интимная беседа.
– Ну что, ваше превосходительство, – спрашиваю я у генералаГолубчикова, – получили что-нибудь из столицы?
– Как же-с, как же-с, ваше превосходительство! – отвечает генерал, потирая руки, – граф Петр Васильевич не оставляет-таки меня без приятныхизвестий о себе…
– Так вы получили письмо от самого графа? – спрашиваю я, несколькоподзадоренный.
– Мм… да, – отвечает генерал таким тоном, как будто ему на всенаплевать, – граф частенько-таки изволит переписываться со мной!
– Мм… да, – произношу я и, в свою очередь, не желая уступитьгенералу Голубчикову, еще с большим равнодушием прибавляю: – А я такполучил письмо от князя Николая Андреича… Каждую почту пишет! даже надоелстарик!
И если при этом я положительно убежден, что генерал Голубчиков совралпостыднейшим образом, то генерал, с своей стороны, столь же положительноубежден, что и я соврал не менее постыдно, что не мешает нам, однако, остаться совершенно довольными нашим разговором.
– Скажите пожалуйста! – удивляется в другом углу егопревосходительство Иван Фомич, слушающий чтение какого-то письма.
– "…Внушили себе, будто на лбу ихнем фиговое дерево произрастает, иникто сей горькой мысли из ума их сиятельства изгнать не может", – раздается звучный голос статского советника Генералова, читающего вслухупомянутое письмо.
– Да правда ли это? от кого вы получили это письмо? – сыплются сразных сторон вопросы.
– От экзе… от директора, – скороговоркой поправляется статскийсоветник Генералов, поспешно пряча письмо в карман.
– А крепкий был старик! – говорит генерал Голубчиков, которого, как неслужащего под начальством таинственного "их сиятельства", описанное вышепроисшествие интересует только с психической точки зрения.
– Н-да… крепкий… – в раздумье и словно машинально повторяетнедавно определенный молодой председатель Курилкин, при чтении письма какбудто струсивший и побледневший.
– Я с князем еще в то время познакомился, – ораторствует генералГолубчиков, – когда столоначальником в департаменте служил. И представьтесебе, какой однажды со мной случай был…
– Н-да, случай!.. – повторяет Курилкин, у которого уже помутилисьвзоры от полученного известия.
