Теперь же в вашей жизни, бедные, маленькие, обездоленные, есть смех и есть веселье.
Потому что у вас есть ваш, ваш, ваш Макс Линдер.
Да здравствует же ещё раз, да, здравствует без конца Макс I, весёлый король бедноты!
Да будет ему триумф!
Смело поднимайте же его и несите на руках.
Цветов ему на пути!
Потому что он:
– Первый народный актёр!
Извините, гг. артисты. Может быть, очень жаль, но это так.
Посторонитесь!
– Первый народный актёр!
Искусство всегда было немножко «на содержании».
Театры везде были или придворными…
А. П. Чехов, пьес которого не принимали в Москве в Малый театр, а в Петербурге приняли на Александринский, да провалили, – любил говорить, я от него слышал это, по крайней мере, раз десять:
– Придворные артисты! Вы знаете, где в наших законах говорится о придворных артистах? В разделе: «о придворных артистах и лакеях».
Театры всегда были или придворными, или нуждались в меценатах.
Не будем ставить точек над не станем называть имён. Но какие в Москве есть театры?
Два казённых.
Великолепнейший театр, созданный на средства богатого купца, и который развился и окреп, благодаря помощи богатых купцов.
Молодой театр, который основался благодаря благородной прихоти богатого мецената, давшего полмиллиона.
Театр, который держит богатый человек, почему-то увлёкшийся оперой. А основан этот театр был очень просвещённым, вдохновенным меценатом, настоящим Козьмой Медичи, – но всё же богатым купцом.
Драматический театр, который держит богатый человек, увлёкшийся сценой.
Наконец, давно существующий театр, который основан не меценатом, не капиталистом.
Но была трудная минута.
Этот антрепренёр пошёл в Купеческий клуб, спросил солонины и заплакал.
Увидали купцы:
– Чего, дорогой, плачете?
– Всё, что было, прахом летит! С театром заминка.
Собрали денег и выручили.
Не приди во время купеческая помощь, – и не было бы театра.
Всё выручали «перворядники».
Театр всегда зависит от «перворядников».
В актёре всегда есть несколько «сервилизма».
И он так глубоко въелся в актёра, что актёр его не только не замечает, а даже гордится.
– Должен я губернатору визит сделать? – с достоинством спрашивает Несчастливцев.
Эрнесто Росси, – бог Эрнесто Росси, душой переживавший и Гамлета, и Лира, в своих воспоминаниях с гордостью вспоминает, как итальянский король дал ему письмо к австрийскому императору.
Королей много, а Росси был один.
Но он вспоминает об этом с особою гордостью…
Росси о королях, а провинциальный актёр говорит:
