Она передавала бабье горе, в Лизавете в «Горькой судьбине», – так, что переворачивало душу.
А хитрости, увёртки жены грозного Бессудного! С каким юмором передавалось это!
Было и смешно смотреть.
И жалость сжимала сердце:
– Бедная раба! Какой лукавой её сделало рабство! Сколько лукавства ей нужно, чтоб чуть-чуть отведать счастья!
Прежде всего, П. А. Стрепетова давала превосходный внешний облик.
Бытовую картину.
Катерину она играла даже с волжским говором.
На сцену выходила маленькая, жалкая в своём мещанском «наряде», ничтожная мещаночка.
Таких встречаешь тысячи и думаешь, – если только о них думаешь:
– Какой у них может быть внутренний мир?
«Мещанская кукла». И только.
И вот, как чудный цветок, расцветала пред нами душа Катерины.
Стрепетова не идеализировала Катерины.
Всё время её Катерина возбуждала к себе жалость: пришибленная, мало развитая.
Но какая совесть!
Какая могучая, славянская совесть, – которая так удивила Сарсэ:
– Что это они всему миру кланяются в ноги? Катерина кланяется. Раскольников кланяется. Никита кланяется.
Есть два миросозерцания.
Я сделал нехорошее дело.
– Весь мир виноват передо мной. Предки, – зачем меня родили таким? Воспитание, среда, все условия жизни, – которые заставили меня пойти на преступление.
И есть другое миросозерцание.
Строгое, прежде всего, к себе.
Оно заставляет даже жертву просить прощения у всех.
Наши великие писатели говорят нам, что это миросозерцание ближе нашей, славянской, душе.
И Раскольников, Никита, Катерина кланяются в ноги всему миру, идя на скорбный путь искупления.
Это окружает их красотой мучеников.
Какую нравственную силу показывала Стрепетова в этой Катерине, жалкой с вида, ничтожной и незаметной!
Какая нравственная сила, вылившаяся в мистический порыв!
Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты, дремлют в душе маленькой незаметной «мещаночки»!
Каких сил и девственной красоты полна эта душа!
Сходя с подмостков, Стрепетова могла сказать:
– Такова невидная, «простая», русская женщина, – и такие огромные душевные силы можно найти в ней, если за это возьмётся большой художник.
Перед «простою» русской женщиной заслуга Стрепетовой огромна.
Она открыла и объяснила нам прекрасные тайны её души так, как талантливому писателю с трудом удаётся это в десятках томов.
Она способствовала культу русской женщины. Она украсила этот культ, заслуженный и справедливый, мученическими венками Катерины и Лизаветы.
Она создала нам мученицу, русскую женщину. И мы видели это мученичество во всём его ужасе, но и во всей его нетленной красоте.
