Вышли. Уселись на подоконник.
В коридорах «Детского мира» они были широкие и удобные, как и в Майкиной школе. Будто специально сделаны для сидения. В гимназии громоздиться на них воспрещалось по воспитательным причинам, но запрет нарушался то и дело. Майка своими глазами видела, как в общешкольный праздник на подоконнике сидела сама Лина-Ванна. А в ногах у нее физрук стоял.
Сейчас девочка поступила так, как привыкла. Она взобралась на подоконник и Соньку за собой потянула. И правильно сделала. Историю Соньки-карапуза лучше было слушать сидя.
Это была удивительная история.
Но прежде, чем ее заново пересказать, надо бы сообщить о житейской мудрости, которую изобрела для себя школьница.
Точнее, мудрости было две.
Давным-давно Майка нашла свой способ избегать неприятностей: она считала про себя до девяти и изо всех сил надеялась. Иногда помогало. Это была первая тайная мудрость.
А во-вторых, она умела отвлекаться. Если с плохим ничего поделать было нельзя, то Майка старалась о нем не думать. Будто нет его и все тут. За десять лет жизни Майка хорошо выучилась не видеть плохого и могла его не замечать, даже когда оно целыми днями маячило перед глазами.
В прежней жизни Соньки-карапуза все было так непросто, что лучше бы и не было вовсе. И лишь теперь, слушая друга, девочка решилась поглядеть правде в глаза.
Правда заключалась в том, что Сонька родился с даун-синдромом — есть такой врожденный недуг. Он был очень необычным ребенком, и отец его за это бил. В те годы битых детей было много, потому что у взрослых не все, и не всегда складывалось хорошо, а маленькие все время вертелись перед глазами — они же маленькие. Им и доставалось. И в Майкином классе кое-кто считал битье обычным делом и хвастал синяками.
Теперь, глядя на карапуза в добром здравии и веселости, и все про него понимая, Майка наконец-то могла не кривить душой. И странное дело, в считанные секунды стала понимать карапуза лучше, чем выучилась за все предыдущие месяцы их знакомства.
Он рассказал, где пропадал все это время и как пропал.
Карапуз ушел от Майки, а дома его ожидала новая взбучка. Дядь-Саня был в подходящем настроении, потому что, когда Сонька подошел к двери своей квартиры, теть-Зоя уже вовсю плакала «где справедливость».
Сонька был готов к битью — обычное дело. Он протянул руку к ручке двери, а из дверного замка ему в ладонь вытянулась пестрая змейка-ниточка.
