— А разве можно и опоздать?
— Трудно, но можно, — кивнул ученый чудак. — Вот скажи, чем сейчас заниматься гениальным ловцам мамонтов, если мамонты уже вымерли?
— Понятия не имею.
— А они живут по своим понятиям, какие состоявшимся дароносцам недоступны. Трудятся егерями в лесах, выписывают охотничьи журналы или даже сами их издают, увлекаются произведениями искусств про доисторические времена. А если повезет, то и слонов ловят.
— Это у них хобби такое, — заключила Майка.
— Или, например, как быть переводчикам с атлантического, если материк атлантов давным-давно утонул, а в существование атлантов не верят даже сказочники. Как быть им?
И этого Майка не знала.
— Можно, конечно, попробовать изменить конфигурацию дара, но он, как основной инстинкт, обычно неуступчив, — Никифор углублялся в такие дебри, которые Майке было знать необязательно.
— А как выглядит эта… ваша… «БейсБоль»?
— Это набор: круглая таблетка для погружения в транс, таблетка-палочка для исчадия тоски и специальная варежка для мягкой косметической переориентации. Точнее тебе Лизочка Жарив скажет.
— «БейсБоль»… — Майка попробовала слово на вкус.
Звучало красиво, но по-чужому.
— А у меня он своевременный? — спросила Майка, надеясь на лучшее. — Ну… этот… дар?
Никифор по-кукольному захлопал глазами — притворился, что не понимает.
— Вы ведь считаете, что у меня есть дар… — настаивала школьница. — Правильно?
— Неправильно. Мы только предполагаем. А чем ты располагаешь, нам еще только предстоит узнать.
За болтовней они не заметили, как поднялись на самый верхний этаж «Детского мира» и теперь стояли перед чумазой дверью.
Она была усеяна разноцветными пятнами, потеками… Местами дверь была продырявлена, словно кто-то палил по ней из автомата. Сквозь дикий узор с трудом проглядывала неряшливо намалеванная буква «Т».
— А поможет нам в этом один гений, — сказал Никифор. — Алексей Лысиков. Проще — мастер Леша.
«Великан с козликом», — подумала Майка.
— О! Да! — воскликнул Никифор, для которого мысли девочки становились понемногу раскрытой книгой. — У него этих козлов видимо-невидимо. Все отпустить не может…
Договорить он не успел: грянул гром, дверь с шумом распахнулась и наружу повалил дым.
— Ну, что вы там опять натворили? — закричал Никифор, устремляясь внутрь.
