Переглянулись мальчишки.
— Его бы в подвал, — произнес осторожно Тишка.
— Эге, — согласился Минька.
Однако выйти наружу страшно. Постояли ребята и все же набрались храбрости. Крадучись выбрались из подвала. Подхватили офицера под руки, поволокли.
— Тяжелый, — шепчет тихонько Минька.
Втащили они офицера в подвал. И вовремя. На улице снова начался бой. Однако ребята к оконцу уже не ходили. Крутились около офицера. Воду ему на голову лили. Тишка от исподней рубашки оторвал клок почище и приложил к тому месту на офицерском боку, где виднелась рваная рана.
Офицер метался в жару. Что-то кричал. Утихал, потом принимался снова.
Так было до самого вечера. Так было и ночью. Намучились с ним мальчишки. Тут по соседству загорелись дома. Страшный дым повалил в подвал. Хорошо, что дом, в котором сидели Тишка и Минька, был каменный. Уберегся он от огня.
Потом началось самое страшное. Малый Ярославец остался в руках французов. Какие-то солдаты заняли дом. И ребята боялись, что вот-вот доберутся они до подвала.
— Тише, ваше благородие, тише… — уговаривают они офицера.
Офицер словно понимал их, умолкал, а потом снова метался в жару и крике.
К счастью, все обошлось.
Среди ночи ребят свалил беспробудный сон. Очнулись они — солнце уже высоко. Кругом тихо. Подбежали к окошку — нигде не видать французов.
А произошло вот что. Хоть и остался Малый Ярославец в руках у французов, да понял Наполеон, что к Калуге ему не прорваться. Впервые в жизни император не решился на новый бой. Отдал войскам приказ отступить.
Вылезли ребята из подвала. Смотрят — в город входят русские. А вместе с солдатами валят жители. Вот и Тишкин и Минькин отец идет.
Увидел он сыновей:
— Ах вы, разбойники!
Застыли Тишка и Минька. А отец, недолго думая, снял поясной ремень и тут же, прямо на улице, начал ребят стегать.
Терпят двойняшки. Отец у них строгий. Другого и нечего ждать.
Наконец родитель устал, остановился, переводит дух.
— Тять, — начал Тишка, — а там раненый. — Он указал рукой на торчащее из-под земли оконце.
— Офицер, — добавил Минька.
Спустился отец в подвал. Верно, не врут ребята. Присмотрелся — лежит молодой полковник.
— Ого!
Побежал отец, доложил кому следует. Пришли санитары, забрали полковника. А отец снова свернул ремень и продолжил расправу. Правда, теперь бил уже не так больно и не столько ругался, сколько ворчал:
— Мать хотя бы пожалели… Ироды вы окаянные!..
Прошло несколько дней. И вдруг отца вызвали в городскую управу. Там ему вручили медаль. К медали был приложен приказ, в котором значилось, что житель города Малого Ярославца Кудинов Иван Михайлович, то есть отец Тишки и Миньки, награждается медалью за спасение жизни русского офицера.
