Произнеся это, папа вздрогнул.
— Рука Астарты направляла ее. Иезавель пошла в царские покои, написала письма, поставила под ними печать Ахава и послала их старейшинам и знатным людям, потрудившись выбрать тех, кто меньше всего ценил ее. Боясь, что царь разгневается в случае отказа, они исполнили то, что было приказано в письмах. В час общей молитвы они посадили Навуфея в первый ряд собрания, чтобы все могли видеть его. Два бродяги явились свидетельствовать против него, они кричали громко и ясно: «Ты предал царя и его бога!» Знатные люди велели вывести Навуфея и побить камнями. На другой день к Иезавели пришел посланник из Изрееля и объявил, что Навуфей мертв, сообразно воле царя: «В том месте, где пролилась его кровь, выросла черная трава. Вот она». Как только посланник удалился, Иезавель побежала к Ахаву и сказала: «Навуфей умер. Иди, отныне виноградник принадлежит тебе». Она умолчала о черной траве и скрыла в своих вещах то, что принес посланник из Изрееля.
Папа замолчал, но не шевелился. Я все еще не видела связи между его рассказом и собственной историей, а Иезавель все еще не была предана и убита. Через несколько мгновений он продолжил:
— На следующий день Иезавель втайне посадила черную траву в саду возле дворца. Трава тут же принялась, выросли длинные изогнутые стебли, которые Иезавель обрезала, выдергивала и сжигала, собирая золу в сосуд из обожженной глины. Этот черный пепел был символом гнева Ваал-Верифа и посредственности мужчин. Иезавель приписывала ему волшебные свойства… Через некоторое время после этого убийства близкие и друзья Навуфея, а также семьи тех, кого постигла та же участь, и тех, кто чувствовал, что и его черед близок, стали проклинать Ахава за его спиной. Прослышав о замыслах царской жены, кое-кто высказал и более конкретные угрозы. Ахав же вскоре после того умер от загадочной болезни, и Иезавель осталась одна пред лицом своих клеветников. Военачальник Ииуй, которого поддерживали солдаты и знатные люди, близкие к Навуфею и его семье, был поставлен на царство своими войсками после того, как убил сыновей Ахава, Иорама и Охозию.
Я не смогла удержаться и прервала его:
— А Иезавель, что стало с ней?
Не отвечая прямо на мой вопрос, папа сказал:
— Совершив двойное убийство, Ииуй подступил к Изреелю. Когда Иезавель узнала об этом, она подвела глаза, тщательно уложила волосы и надела красное платье, расшитое золотом. А затем бросилась навстречу убийце своих сыновей, держа в руках сосуд из обожженной глины, в котором лежал пепел черной травы: «С миром ли ты пришел, Ииуй, сын Ананиев, убийца государя своего?» Ииуй обернулся к троим своим солдатам, негодяям, которые нанимаются к тому, кто больше заплатит: «Поднимитесь на городскую стену и бросьте ее к моим ногам, да падет она ниц пред господином своим вместо того, чтоб говорить с ним, как с равным». Трое солдат подчинились, и Иезавель разбилась у ног Ииуя. Во время ее смертельного падения сосуд раскололся, а его содержимое рассыпалось вокруг ее тела. Из ран Иезавели медленно текла кровь и смешивалась с пеплом черной травы. Ииуй сказал: «Соберите кровь в чашу и принесите мне — я выпью ее в знак победы, прежде чем войти в Изреель». Один из солдат исполнил приказание, собрав, таким образом, смесь из крови двух врагов и протянув чашу своему царю, который с жадностью выпил содержимое.
