Видел ли Роберт луч ее фонарика? Пожалуй, нет. Чтобы глазам привыкнуть к темноте, нужно время, и этому мог помешать его фонарик. Даже если не видел луча, то должен был заметить стрелы, нарисованные на стенах губной помадой. Он точно знал, где она.
Что делать, что делать?
Можно просто стоять на месте. Ждать его появления. Поговорить с ним.
«Нет, оставь, это безнадежно. Ты видела стол, видела на полу мозаику засохшей крови. Он не из тех, кого можно уговорить».
Убежать? Если попытаться уйти по коридору, Роберт тут же ее обнаружит.
«Тогда прячься. Или ищи другой выход».
Эрика попятилась от входа. Чуть раздвинула пальцы на линзах фонарика, пропуская три узкие полоски света.
Слабое освещение, но его достаточно, чтобы ориентироваться, обходя тронный зал.
Слева известняковая стена с выступами, в ней ни украшения, ни хода для бегства.
Справа стол с ремнями.
Жуткое пыхтение было ее дыханием, вырывающимся сквозь сжатые зубы. Эрика чувствовала, как на лбу пульсирует жилка.
Уложит ее Роберт на стол? Убьет таким образом? Связанную, беспомощную…
Эрика замерла и на миг вновь превратилась в двенадцатилетнюю, сжавшуюся в шкафу, в окровавленной пижаме, ни живую ни мертвую от страха.
Встряхнувшись, она возвратилась к настоящему. Должен существовать какой-нибудь выход. Она не может лечь на стол, не может погибнуть таким образом от рук Роберта.
Эрика опять продолжала изучать стены пещеры, двигалась быстро, адреналин обострял все ее чувства.
Одна деталь моментально захватила ее внимание — они с Робертом измеряют свой рост, дожидаясь дня, когда он станет выше ее.
«Тогда у меня хватит сил справиться с тобой», — сказал он. Со смехом.
Это воспоминание, ясное и острое, как стекло, кольнуло сердце. Ее охватило нелепое чувство вины за попытку убежать. Убежать от брата — это ей казалось чуть ли не изменой.
Потом Эрика увидела его таким, как в коридоре галереи, необузданным, яростным, и поняла, что каким Роберт был в детстве, несущественно. Теперь он стал совершенно иным. Чужаком, убийцей, психопатом.
И приближался к ней.
Эрика сильно ударилась обо что-то коленом. Какой-то предмет мебели — самодельный, как и стол, шкафчик, которого она не заметила раньше. Неструганые доски, гвозди вбиты на разную глубину, под разными углами, некоторые согнуты пополам, грубая работа. Шкафчик был слишком мал, в нем нельзя было спрятаться, она лишь глянула на него и пошла дальше.
Задняя стена не оправдала надежд Эрики. Известняковый трон казался кинодекорацией. У основания этого скульптурного сиденья виднелось пятно, более черное, чем тень. Отверстие.
