Дети были в пижамах. Девочка в голубой с изображением цветка, похожего на гвоздику. Ее братишка в костюме супермена, стилизованная буква «С» четко выступала на эффектно сужавшейся книзу курточке.
— Дети! Успокойтесь. Все хорошо.
Мальчик смотреть на взрослого не хотел. Уткнулся лицом в плечо сестры. Пижамная курточка его пропиталась потом и липла к телу.
Но девочка как будто отвечала Элдеру взглядом. Глаза ее казались огромными на худеньком личике. И все же она была не совсем ошеломленной. Элдер уловил в ее взгляде осмысленность и, мало того, боль, резкую, мучительную, как при открытой ране.
— Эй, маленькая леди, — сказал Элдер с деланной улыбкой, причинявшей ему страдания, — ничего страшного нет.
Девочка принялась покачивать братишку.
— Он выстрелил в нее, — произнесла она монотонным голосом сомнамбулы.
— Ладно-ладно. Не нужно об этом говорить.
— Выстрелил в нее. Доктор Уайетт. Дядя Кейт. Он говорил, чтобы мы называли его дядей Кейтом.
Она нежно покачивала братишку, держа его в объятиях.
— Выстрелил из пистолета. В маму. Выстрелил, и она громко закричала.
Элдер надеялся, что девочка не видела этого, только слышала стрельбу издали.
Она умолкла. Снаружи доносилось громкое завывание. Наконец-то приехала санитарная машина.
Элдер не думал, что девочка пострадала еще и физически, но уверенным быть не мог. И осторожно потянулся к ней.
— Болит что-нибудь? — спросил он и коснулся ее руки.
Девочка вздрогнула, покачивание прекратилось.
Элдер ощутил тепло, влажность.
Кровь.
И тут разглядел ее — красные брызги на пижаме — узор, который принял за набивное изображение гвоздики.
И на пижаме Роберта был тот же узор, трудно различимый на синем фоне.
Кровь пропитала их одежду. Не своя. Этого не могло быть. Им бы не выжить, потеряв столько крови.
Они находились в одной комнате с Ленорой и Кейтом. И когда началась стрельба, их обдало горячим красным дождем.
— Ой, дети, — прошептал Элдер, — бедные вы мои детишки.
— Кейт и нас бы застрелил, — прошептала девочка. — Я знаю. Но…
Элдер, вспомнив «кольт» в руке Леноры, завершил ее мысль:
— Она выхватила у него пистолет.
Кивнув, девочка закрыла глаза и долго не открывала их.
— Мама спасла вас от смерти, — сказал Элдер. — Она любила вас. Не забывайте этого. Вам это будет поддержкой. Мама очень, очень любила вас обоих.
Никакой реакции не последовало. Кроме одного — по щеке мальчика скатилась прозрачная капля, единственная слезинка, мерцавшая в неверном свете.
* * *
Санитарная машина увезла детей и трупы, сирена ее рыдала в ночи, словно потерявшийся ребенок. Элдер остался в большом старом доме с полицейскими, экспертами и горьким запахом крови.
