— Вы хотите невозможного, товарищ Ханов. Наш долг рассмотреть вопрос, раз он поставлен перед нами. Желаем мы или нет, а сделать это придётся.
— Тут уж вы сами смотрите. Только я своё мнение высказал.
Когда три дня спустя на заседании бюро райкома было упомянуто имя Тойли Мергена, Ханов, не отрывая глаз от лежащих перед ним бумаг, поинтересовался:
— А где же он сам?
— Тойли-ага у себя дома, — пояснила Шасолтан Назарова, сидевшая в сторонке у открытого окна.
— Почему не здесь? — удостоил её хмурым взглядом председатель райисполкома.
— Неужели не ясно, товарищ Ханов! — слегка дрожащим от волнения голосом начала Шасолтан. — Разве вы не читали нашего письма?
— Что читал, что не читал — всё равно ничего не понял. А так он сам объяснил бы.
— Тем более Тойли Мергену незачем было приезжать. Ведь он нас не просил поставить его бригадиром. Он вообще об этом пока ничего не знает. Просим мы. Просят коммунисты колхоза. И я приехала сюда в качестве их представителя. От вас, членов бюро, зависит — удовлетворить или не удовлетворить нашу просьбу.
Ханов знал, что Шасолтан Назарова — умница, но не предполагал, что она проявит такую твёрдость.
— Нет, всё ещё непонятно! — гнул он своё, самим тоном показывая сильное недовольство. — Если он не просит, зачем нам решать? А вдруг он возьмёт да откажется? Вдруг не захочет стать бригадиром?
— Он согласен, — опередив Шасолтан, чётко произнёс Карлыев.
— Согласен? — крайне удивился Ханов. — Тогда я и вовсе отказываюсь понимать. Сначала нам говорят, что он ничего обо всём этом не знает, а потом выясняется…
— Я разговаривал с ним, — вставил Карлыев. — Ещё четыре дня назад…
Эта реплика неожиданно воодушевила Ханова.
— Очень странно получается, — как бы уличая секретаря райкома в подтасовке фактов, продолжал Ханов. — Если не ошибаюсь, четыре дня назад вы, после приезда из Ашхабада, появились в райкоме на полчаса и сразу уехали на весь день по сёлам. Где же это вы разговаривали с Тойли Мергеном?
— У себя дома, — весело объявил Карлыев. — Он был у меня в гостях.
— Простите, — деланно засмеялся Ханов, — но с каких это пор вы стали решать партийные дела у себя на дому?
Тут вмешался второй секретарь райкома Сергеев. Старый коммунист, он много лет проработал в этих краях и свободно, хотя и с лёгким акцентом, говорил по-туркменски, Удивлённый упрямством председателя райисполкома, Сергеев спокойно заметил:
— Но ведь никаких решений ещё никто не принимал. Решать будем мы сейчас, здесь. А поговорить с человеком по душам относительно его желаний и намерений можно, по-моему, где угодно.
