— Барышня, — обессилено проговорил он, — вы перепутали меня с отцом Бруно. Вы излагаете всем известные вещи с таким апломбом, будто открываете нам истину, но я-то просил взгляд со стороны морали… Эй, вы там! — вдруг рявкнул он и опять тыкнул пальцем в аудиторию. — Да, да, именно вы! Глаза большие, голубые, сросшиеся на переносице, я к вам обращаюсь! Девушка, вы сейчас окончательно уснете и падете в объятия сидящей рядом с вами такой же сомнамбулы… Что вы рыдаете, я цитировал вашу соседку! Не надо на меня рыдать, рыдайте на неё, это она не умеет выражать свои мысли!
За спиной Филя поднялся шум, который быстро утих, и только жалобные всхлипывания какой-то впечатлительной особы продолжались еще некоторое время. Курт, стоявший у окна, заметно напугался горячностью профессора. Он опустил голову, сверля взглядом пол под ногами. Все остальные замерли, не отводя глаз от Патиосоца; когда он выходил из себя, могло случиться что угодно, и лучше было сидеть тихо.
— Голдарн, трижды голдарн! — прорычал профессор новосветский аналог «тупого варвара», глядя на притихших учеников. На его лбу выступила испарина. — Непроходимые тупицы, где вас только понабрали! Я прошу еще р-раз…
— Профессор Роланд, — прозвучал в аудитории голос, — разрешите мне ответить?
Филь вывернул голову и увидел Мету, стоящую в ожидании разрешения. Все уставились на неё в изумлении: она ступала на тонкий лед. Если её ответ не устроит профессора, он может отлучить её от своих уроков, а это означало дорогу домой. С начала осени Патиосоц уже отправил туда двух учеников.
Разошедшиеся тучи в душе Филя снова закрыли собой небосклон: едва он подумал, что Мета может уехать, его сердце сжалось, как уши на морозе. В аудитории настала мертвая тишина.
— Слушаю! — пролаял Патиосоц.
— Создатели Первой империи, сердары, по их собственному заверению, не знают, откуда они родом, где их корни и родная земля, — проговорила Мета, заметно нервничая. — Отсутствие рода и племени подразумевает крайне шаткие моральные устои. Первая империя неизбежно должна была в какой-то момент зашататься, и её достаточно было подтолкнуть, чтобы она развалилась.
Профессор всплеснул руками:
— Браво! Браво еще раз, вы блестяще ответили, спасибо, дорогая! Вы вернули мне веру в человечество! Разрешаю вам со следующего занятия приступать к праву, можете больше не писать сочинения, ваши формулировки достаточно точны. Я сегодня подберу вам тему для изучения, напомните мне сразу после ужина!
