Девушка наконец-то улыбнулась:
— Да все правильно. Я бухгалтером работала. Поэтому — деньги.
— А-а! Вот теперь мне все понятно.
— А карты твои… э-э… Рубина… Карты твои все видят?
— Все.
— Что ж ты тогда себя от тюрьмы не уберегла? — спросила девушка с иронией.
А Рубина ответила совершенно серьезно:
— Э-э… милая… Ведунья никогда не видит зла, направленного на нее.
* * *
Максим вывел девушек из дома, захлопнул дверь. И тут наступило расслабление, какое всегда бывает после стресса. Все прошедшее стало казаться уже не опасным, а глупым, смешным и ненастоящим. Разве что кровь на рубашке у Максима была настоящей.
— Ну все, девчонки, — сказал, смущенный своим бомжеватым видом. — Счастливо вам. Я пойду, мне тут недалеко.
Кармелите не хотелось его отпускать. Но гордость не позволяла ей об этом сказать. А вот для Светы не было никаких помех, чтобы помочь подруге:
— Куда ты поедешь? Ты б на себя в зеркало посмотрел! Давай, доставай из багажника старые газеты, постели на сиденье и поехали ко мне. Быстро постираемся, высушимся и пойдешь домой как человек.
Максим не стал спорить, постелил газеты и сел на заднее сиденье, рядом с Кармелитой. Сидели скромно, по-школьному, на расстоянии сантиметров двадцати друг от друга. Но так ехать Светке было неинтересно, и на поворотах она стала выворачивать руль. От такой езды то Кармелита заваливалась на Максима, то Максим на Кармелиту. При этом у постороннего наблюдателя могло возникнуть впечатление, что оба заваливаются чуть больше, чем того требуют законы физики. Особенно уморительными в этот момент были их лица — холодные и церемониально-отстраненные: я тут ни при чем.
Периодически Света смотрела на всю эту картину в зеркало заднего вида и давилась от смеха. Но сколько лишних поворотов ни делай, а домой в конце концов все равно приезжаешь.
Света провела Кармелиту и Максима в свою студию. И тут выяснилось, что блузка Кармелиты тоже далеко не безупречна. Во-первых, по дороге во время виражей Макс и ее испачкал своей кровью, а во-вторых, во время корриды в доме Астахова она где-то посадила парочку пятен, которые в спешке не заметили.
Так что снимать верхнюю часть одежды пришлось обоим. Кармелита, естественно, сделала это за ширмой, Максим, стесняясь, — при всех (хотя чего там стесняться — живот не дряблый и мышцы в наличии тоже имеются). Кармелита вышла из-за ширмы, закутавшись в полотенце. Увидев это, Максим тоже зачем-то потребовал полотенце и набросил его на себя.
