Она затрепетала в его объятиях.
— Все это так ни на что не похоже, так странно...
— Да, дорогая. Но это жизнь! Лучшее в ней — безоглядность, поступки, которые человек совершает, не думая о последствиях.
— Это так отличается от того, чему учила меня бабушка...
— Ты любишь меня? — прервал он ее.
— Люблю, конечно люблю, Роланд.
Он поцеловал ей веки и маленькую ямку на подбородке.
— Ты восхитительна, Жонкиль. Если ты не пообещаешь мне сразу же после Рождества выйти за меня замуж, я снова уеду в Африку.
— Нет! Пожалуйста, не делай этого, Роланд. Я только нашла тебя.
— Тогда скажи, что ты выйдешь за меня замуж.
— Я подумаю. Это было бы удивительно хорошо: свободна, с тобой... Мне так надоел Риверс Корт.
— Я сделаю тебя счастливой, Жонкиль, — прошептал он, прижавшись губами к ее уху. И он не лгал. Он чувствовал необычайную нежность к этой девочке.
Чартер вернулся назад в Лондон в некотором смятении, не понимая, что с ним происходит. А она возвратилась в Риверс Корт еще более ошеломленная и пораженная. Он хочет жениться на ней — сейчас же. Он снова приедет в Чанктонбридж двадцать седьмого декабря, чтобы узнать ответ. А Рождество проведет с Микки и Гарри Поллингтонами в Лондоне. Он сказал, что будет думать о ней постоянно, что вернется в Африку с разбитым сердцем, если она отвергнет его.
С этого часа Жонкиль не знала покоя. Она была безмерно счастлива... и ужасно несчастна. Ей хотелось выйти замуж за Роланда, однако не хватало духу действовать за спиной отца, бабушки, нанести им такой удар. С другой стороны, если она откроет им все наперед, они могут разлучить ее с Роландом, запретить им видеться. Мистер Риверс не часто обсуждал ее будущее, но когда разговор заходил об этом, то выражал надежду, что она выйдет замуж за человека со средствами, с положением.
Рождество с бабушкой было невыносимо скучным и одиноким. Рождественский ужин, подаваемый торжественным и невозмутимым Питерсом в большой мрачной гостиной, был бесконечным и беспредельно тоскливым. Жонкиль постоянно думала о Роланде, представляла, как он в это время у Поллингтонов сидит за праздничным столом рядом с какой-нибудь хорошенькой девушкой, с улыбкой смотрит на нее своим неотразимым взглядом, флиртует с ней. Жонкиль испытывала новое и мучительное чувство — ревность. Она хотела, чтобы все его улыбки предназначались только ей!
Когда настал условленный день, ее нервы были напряжены до предела. Она разрывалась между желанием сделать все, как хочет Роланд, и чувством долга по отношению к отцу и бабушке.
