Танец еще не кончился, а Жонкиль уже была влюблена в Чартера, взволнована его улыбкой, легким прикосновением его руки к ее талии, а также фейерверком веселых, циничных шуток, которые так и сыпались из него и которые приводили ее в восторг, хотя она едва ли понимала их.
Какие шансы у нее были устоять? И Роланд Чартер знал это. Ему было немного стыдно, когда он встречал чистую прямоту ее молодых глаз и видел, как вспыхивает ее лицо, как застенчиво она опускает ресницы под его наигранно пылкими взорами. Бедняжка... не стыдно ли ему делать ее орудием своей мести... играть на ее незнании людей и света.
«Но нет, — я буду добр к ней, — продолжал он упрямо убеждать себя. — Клянусь, я буду добр к ней».
Он танцевал с ней снова и снова. Микки Поллингтон, наблюдая за ними, начала сомневаться, правильно ли она сделала, познакомив его с Жонкиль. Или он отчаянно флиртует просто ради развлечения... или он серьезен. Первое было опасно... второе было бы трагедией. Как может человек без гроша в кармане возыметь намерение жениться на наследнице Генри Риверса?
Роланд игнорировал слабые попытки Микки найти ему другую партнершу.
— Убирайтесь, Микки, — сказал он шутливо, когда она в очередной раз подошла к нему. — Мы с мисс Риверс великолепно ладим, правда? — обратился он к Жонкиль с широкой улыбкой. Микки увидела, как при этом вспыхнуло лицо Жонкиль, услыхала ее взволнованный молодой голос: «О, да, конечно» и «вы очень терпеливы!»
С потемневшим лицом она отошла от них. «Какого черта Роланд играет с ребенком? — думала она. — Лучше бы я не знакомила их. Но это не мое дело, а завтра она с Дороти уезжает в Чанктонбридж».
Но какая масса событий может произойти между сегодня и завтра! Такой короткий промежуток времени, однако в течение его сердца могут быть разбиты, жизни разрушены, судьбы изменены.
Вечер у Поллингтонов за три дня до Сочельника изменил судьбу как Жонкиль Риверс, так и Роланда Чартера. Для мужчины это было начало славного реванша. Для девушки — зарождение первой любви, возникновение острых, постоянно меняющихся чувств, которых она никогда прежде не испытывала, восторг первой горячей, безнадежной, внезапной влюбленности...
Кружась в танце в благоухающей цветами зале в объятиях Роланда, Жонкиль пила чашу восторга.
Он давал понять, что хотел бы видеть ее снова, но она не верила этому. Как может она — глупая, неинтересная девушка из деревни — надеяться удержать внимание «самого привлекательного мужчины в Лондоне» больше, чем на один вечер?
