— Я ведь говорила вам, господин Тоблер, это не имеет ко мне никакого отношения, к нам с приятелем не имеет.
— Но я должен знать все, что касается смерти моего отца.
— Но я действительно ничего не знаю. Поверьте.
— Тогда зачем сейчас вы мне позвонили?
— Потому что вы грозились сообщить моему приятелю. Вы сказали, что будете звонить ему до тех пор…
— Думаю, вы что-то скрываете.
— Мне нечего скрывать.
— Тогда давайте встретимся, и вы мне все расскажете.
— Мы не можем встретиться. Мы с вами даже не знакомы.
— Да нет, знакомы. Мою фамилию вы уже знаете. А теперь можете заглянуть в телефонную книгу и узнать мой адрес — а заодно и то, чем я занимаюсь.
Алекс заглянула в телефонный справочник Цюриха. Книга лежала на полочке у кровати.
— Господин Тоблер, уверена, что вы глубоко уважаемый человек, но я на самом деле не могу с вами встретиться. — Она открыла справочник и пролистала страницы до буквы «Т». Там значился лишь один Тоблер: «Рудольф. Продюсер. Нэгелиш-трассе, 8». «В стране, которая гордится своим умением хранить секреты, — удивилась Алекс, — зачем-то указывают в телефонном справочнике профессию и место работы человека». Рядом стоял второй адрес: киностудия, набережная Лиммат, 31. Она знала эту улицу: выше по реке от ее дома.
— Все, о чем я прошу, — встретиться со мной за чашечкой кофе. Это займет лишь несколько минут. Послушайте, в центре старого города есть кафе под названием «Стог сена». — Он произнес название по буквам. — Его все знают. Давайте встретимся там в восемь, договорились?
— А если я откажусь?
— Тогда я буду вынужден позвонить вашему приятелю и встретиться с ним.
Цюрих
Пятница, утро
Алекс поплотнее запахнула пальто и, взяв ноутбук, направилась вверх по берегу Лиммат. Она купила собственный компьютер на случай, если все сложится не слишком гладко и ей придется переписать личные файлы с офисного компьютера.
Она чувствовала холод, поднимающийся от реки. Это был специфический альпийский холод — насыщенный, свежий высокогорный холод. Алекс посмотрела вниз на течение реки и заметила, как там стала образовываться небольшая воронка. Водоворот — скорее всего так назвал бы это Эрик. Она представила, как ее затягивает в эту воронку, несет вниз по реке — как тогда в Каскадных горах возле Сиэтла, когда они с отцом рыбачили и Алекс упала в стремительный горный ручей.
Единственное, что она запомнила — тысячи пузырьков, которые поднимались вверх, когда она ухватилась за какую-то подводную корягу, чтобы не унесло течением. Алекс так и держалась за нее, пока отец не вытянул ее на берег. Ей тогда было не больше семи — это случилось задолго до развода родителей, задолго до того, как отец исчез из ее жизни.
