Эриенн пошла по дорожке, которая вела от дома торговца. В голове ее было сплошное смятение, а все тело напряглось от переполнявшего девушку гнева. Достаточно уже того, что ее заставили сносить внимание, казалось, бесконечной вереницы слишком уж желанных претендентов со всей Англии. Достаточно было и того, что единственным положительным качеством, которое отец принимал во внимание, был вес кошелька и их готовность оплатить его долги. Достаточно того, что собственный отец использовал ее как средство успокоить кредиторов, которые начинали волноваться за свои деньги. Но теперь! Получить приказание ублажать трясущегося старика, чтобы он не обиделся… Это уж слишком!
По коже побежали мурашки при воспоминании о тянущихся к ней руках многочисленных воспылавших страстью претендентов и их бесконечных уловках: случайное прикосновение к груди, тайное поглаживание бедра под столом, жаркие прижатия животом сзади и глупые недвусмысленные ухмылки в ответ на ее гневно-вопросительные взгляды.
Она остановилась и стояла, сжав кулаки и стиснув зубы. Эриенн слишком хорошо знала, что будет вечером, если она вернется в гостиницу «Лайонз по». Придет отец, рядом с ним будет Смедли Гудфилд. Отец будет хныкать и уговаривать ее прийти к какому-нибудь приемлемому соглашению с торговцем. Конечно же, Смедли сядет рядом с ней и будет беспокойно ерзать, использовать любую возможность прильнуть к ней, погладить ее по бедру. Или близко наклонится к ней и шепнет на ухо со своей кривой беззубой ухмылкой какую-нибудь непристойность или вульгарность, а то даже расскажет историю. Потом он весело захихикает, если она в ужасе отпрянет. А если не отпрянет, он примет ее спокойствие за поощрение новых рассказов.
Спазм неподдельного отвращения перевернул у Эриенн все внутри. Она знала, что отец боится долговой тюрьмы, и ей совсем не хотелось, чтобы он туда попал. Но она также поняла, что не сможет больше выносить унижения своего достоинства так, как это предлагает отец.
Где-то внутри у девушки зародился и быстро нарастал страх. Эриенн представила, что старый торговец поджидает ее у гостиницы с нервной заискивающей улыбкой. Это узкое лицо она опять видела перед собой. Глаза с покрасневшими веками, которые бегали, как у крысы, и костлявую, похожую на когтистую лапу, руку, которая рвет ей платье в торопливом возбуждении…
Эриенн увидела каменный обелиск с вырезанной на нем стрелой, которая указывала на север, в сторону Мобри. В голове у нее промелькнула мысль. Уэркингтон и гостиница «Лайонз по» расположены в нескольких милях к югу. Дорога в Мобри гораздо длиннее, и путешествие по ней займет весь остаток дня и часть ночи. Ветер усиливался, а воздух становился все прохладнее. Но на Эриенн был ее самый теплый плащ, а в гостинице не оставалось ничего, без чего она не могла бы обойтись. В самом деле, любая поклажа была бы только обузой, и, если она вернется, она лишь опять станет лакомой приманкой для таких, как Смедли Гудфилд.
