— Мне вроде понятно, — просиял Луи.
— О'кей. Итак, я представляю рыбу символом человека. Рыбы слепо плавают в глубине — целые косяки, миллионы. И всего лишь одна из них попадается на крючок. Если бы другая рыба была быстрее, голоднее, ближе, то наживку проглотила бы она, а не первая. Но попалась именно та, которая попалась. Почему? Почему именно она, а не другие из бесконечного множества? Что это, случайность? Или выбор Господа? Постоянно кто-то рождается или умирает. Так что, это Бог сидит наверху с огромной книгой и решает: «Этому уйти. Этот пусть останется». И касается ли это решение всех: каждого муравья и растения, рыбы и голубя, человека и зверя? Или это наш выбор? А может, это просто слепое везение? Беспорядочное и без всякого плана? Вот об этом я думаю, когда ловлю рыбу. Почему именно эта, а не другая. И вот почему я всех их кидаю обратно в воду. Из-за чего, как ты знаешь, папа злится. И вмешиваюсь ли я в Божьи планы, когда отпускаю рыб? Или я сам Бог? И счастлива ли рыба, оттого что я ее отпустил? Вот это и есть философия. Поэтому я и рыбачу так.
Луи положил удилище и обнял Донни за шею.
— Если я когда-нибудь перестану бояться рыб, я буду рыбачить, как ты. Не говори только об этом папе. Но ты же знаешь, мне становится так плохо, когда он убивает их, даже когда я еще не знал про символ.
Луи умолк, потому что к ним приближался папа с огромной рыбиной в руке.
— Эй, кумушки, посмотрите, что я вытащил из воды к нашему столу, пока вы здесь чирикаете.
Свободной рукой он поднял Луи, показывая ему рыбу.
— Посмотрите, посмотрите сюда, — с раскрасневшимися от удовольствия щеками к ним подбежала Чайна.
— Наконец и я поймала рыбу. Я не могу поверить в это. Луи, это чудесно! Правда?! Пойдем ловить со мной.
Луи дернулся в руках папы, давая ему понять, что его надо опустить. Он не хотел выглядеть ребенком в глазах Чайны. Если она поймала рыбу, то он тоже должен сделать это.
Донни улыбнулся и кивнул ему в знак поддержки и одобрения.
Луи взял свою удочку и последовал за Чайной. Биг Бен положил свою мощную руку Донни на плечо и сжал его. Донни вздохнул. Так Бен выражал свое сожаление.
— Хочешь пива? Ты напряжен, расслабься.
— Нет, спасибо. Ничего так не успокаивает, как рука мастера.
Бен рассмеялся:
— Эй, мой мальчик, сила в них убывает с каждым днем. — Он сделал паузу. — Спасибо, что приехал, Донни. Я хотел поговорить с тобой. Мне уже шестьдесят, и это немалый возраст. Не думаю, что смогу воспитать Луи без тебя и Дженни. Я не был никогда так растерян, как сейчас.
