— Лучше бы ты не приезжал на пристань! Я хочу сказать, — разве ты думаешь, что я не знаю дорогу к нашему дому от Джорджии?
Джеймс Гульд смотрел на ковер. Потом он посмотрел на Хорейса.
— По-моему, ты не очень изменился, сын.
— О, я изменился, отец. Не потому ли ты меня послал учиться? Разве ты хотел бы, чтобы я остался провинциалом, деревенским парнем?
— Почему бы тебе не выпить этой хорошей холодной простокваши, пока мы говорим?
«Вот в этом и была трудность», — подумал Хорейс. Он никогда по-настоящему не говорил с отцом, а теперь, когда возникло так много всего, что трудно объяснить, как ему вдруг сразу начать? Он отпил глоток и поставил стакан, в душе жалея, что сестра оставила их наедине.
— Что теперь будут делать другие мальчики? — спросил отец.
— Другие мальчики?..
— Да. Сорок два твоих товарища, которые уехали из университета тогда же, когда и ты. Как будут устраивать свои жизни?
— Думаю, что большинство из них еще не знает. Мы поклялись держать связь друг с другом. — Хорейс потрогал толстое золотое кольцо на правой руке. — Мы заказали эти кольца с выгравированной надписью совсем перед отъездом из Нью-Хойвена. Мы дали клятву носить их всю жизнь.
— Можно мне посмотреть кольцо?
Хорейс протянул руку.
«Omnes in uno», — прочитал отец надпись на золотом кольце. — «В знак братства?»
— Да, отец.
— У некоторых из них, наверное, уже есть какие-то планы, — сказал Джеймс Гульд.
— Алекс Дрисдейл говорит, что поступит в другой университет. Мы с ним близкие друзья, но наши взгляды во многом расходятся.
— В какой университет ты хочешь поступить, Хорейс?
Юноша поставил свой наполовину пустой стакан.
— Ни в какой, отец. Я с этим покончил. Если преподаватели в Йельском университете так несправедливы, что же должно быть в других местах?
Джеймс Гульд долго молчал. Потом сказал:
— Ошибку совершает человек, если он мечтает о будущем своих сыновей. Отец должен помогать своим сыновьям, дать им образование, если он в состоянии это сделать, поддерживать их в стремлениях, но на этом и надо поставить точку.
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, папа.
— Я мечтал о том, что оба моих сына будут работать юристами. Джим женился неразумно, слишком рано. Думаю, что он и не собирался становиться юристом. — Он глубоко вздохнул. — Я тебе не писал об этом, Хорейс, но я купил соседний участок земли, Блэк-Бэнкс, — семьсот пятьдесят акров. Я официально передаю его Джиму, чтобы он приехал сюда и жил здесь. Когда он и Алиса вернутся этой осенью, они начнут строить себе дом. Но мне не следовало бы этого делать.
