— Я буду с нетерпением ждать завтрашнего дня, чтобы услышать ваше пение, миссис Тэтчер. Я тоже прихожанин церкви Крайст Чёрч. — Может быть, это задержит ее еще на одну драгоценную минуту.
— Тогда почему бы нам не пойти в церковь вместе? Я оставляю Хэрриет с няней. Во время длинной службы она ерзает Конечно, церковь всего на другой стороне улицы, но все-таки, неудобно даме идти одной.
Он подумал о семействе Лайвели и сразу отбросил их.
— Если мне можно идти с вами, это — я хочу сказать — огромная честь для меня.
— Хорошо. Тогда встретимся на парадном крыльце, скажем, в десять тридцать? Завтракать я не буду. Я никогда ничего не ем перед тем, как петь. Спокойной ночи, мистер Гульд. Увидимся завтра утром.
Хорейс посмотрел ей вслед, потом сел и постарался кончить сбой обед. Было трудно проглотить даже его любимый напиток из черной смородины.
Семейство Лайвели! Надо сегодня дойти до их дома и сказать, что он не придет к ним, чтобы вместе идти в церковь. Наполовину спустившись с крыльца, он вдруг вспомнил, что ему понадобится больше воды, побежал назад в дом, к черному входу, схватил ведерко и поспешил на Сент-Джулиан-Стрит, чтобы закончить дело с Лайвелами.
У их входной двери он почувствовал себя глупо, с пустым ведерком, но ему повезло. Он передал сообщение дворецкому, побежал назад, наполнил ведерко у колонки, и побежал, расплескивая воду, оставляя мокрый след, перескакивая через две ступеньки у входа в пансионате. Правда, он несколько замедлил шаги в передней, из уважения к ковру, но постарался подняться возможно быстрее в свою комнату, одолел три марша лестницы и начал приготовления к следующему дню.
Неприятности в Йеле казались теперь частью какой-то другой жизни. Он был готов встретить будущее. Человек может не бояться будущего, если у него такая жена, как Линда, а ведь она просила его проводить ее в церковь.
В это первое священное воскресенье она пела «О Ты, что Приносишь Добрые Вести», и ее присутствие и ее мягкое контральто внесли столько красоты в старую церковь из красного кирпича, сколько света внесло солнце позднего сентября. Они вместе вернулись в пансионат, и ему казалось, что ей приятно было, что он знал эту арию из «Мессии» Генделя.
Отныне единственной целью его жизни стало доставлять удовольствие Линде Тэтчер. Она не только освободила его от обязанности ходить в церковь вместе с семейством Лайвели; он был уверен, что, выполняя роль провожатого всеми уважаемой певицы, переехавшей в Саванну, он тем самым выделился и стал выше окружавших его посредственностей.
