В подтверждение озвученного вывода Николай поднялся на ноги и, продышавшись, кивнул:
— Я в порядке.
— Волкова, — включил микрофон Глеб, — какого чёрта ты там делаешь? Нам только что зашли в тыл.
— Они спустились через брешь в перекрытии, — ответила Наташа, ничуть не смутившись. — Трое. Одного я сняла. Не успела доложить.
— Ладно. Как там оставшаяся парочка? Видишь?
— Да. Их вынесло наружу. Мертвы.
— Сколько ещё наверху?
— Предположительно — четыре. Как минимум один ранен.
— Понял. Конец связи. Консальски.
— Слушаю.
— Мы идём наверх. Обеспечь десять секунд плотного огня по второму этажу, чтоб наши друзья не скучали, а потом сразу рвите к Баскевичу. Пора давить гадов.
— Принял.
Едва стих шум статики, как метрах в тридцати левее одновременно застучали пять автоматов. Прямо над головой, посыпая шлем серой пылью, ухнул взрыв.
Троица, перейдя на бег, миновала коридор нижнего этажа и начала быстро подниматься по лестнице.
Стоящий возле крайнего пролёта и отвлечённый неожиданной активностью атакующих китаец умер первым из оставшихся защитников. Он успел только чуть повернуть голову на звук шагов, когда рой десятимиллиметровых экспансивных пуль вошёл в спину, превратил внутренности в кисель и вышел через грудь кровавым фонтаном. Тело упало вперёд и, прочертив по стене багровую дугу, затихло.
Ещё два стрелка, примостившихся у оконных проёмов в коридоре, умерли спустя секунду после первого. Гранатомётный выстрел с посланной вдогонку очередью оставили после себя два дымящихся трупа на залитом кровью и засыпанном гильзами полу.
— Должен быть четвёртый, — Глеб перешагнул через мёртвое тело и дал подчинённым знак следовать вперёд, взяв на себя прикрытие тылов.
Верхний этаж имел иную планировку. Комнаты здесь располагались только по одной стороне. Дальний конец коридора обрывался пустотой. Крыша тоже была наполовину разрушена. Снаружи доносились неумолкающие автоматные трели и басовитое соло РПЗ, лишь изредка перебиваемые не попадающим в мотив люгером. Звенья смыкались, беря противника в клещи.
— Чисто, — доложил Ульрих, осмотрев первую комнату.
— Чисто, — отчитался Димидов, делая шаг назад из второго дверного проёма.
— Стоп, — приподнял Глеб руку с цевья.
Из третьей комнаты донеслись странные звуки, похожие на те, что вырывались из горла пленного китайца на плацу, но не такие тягучие. Последний защитник цитадели говорил очень быстро. Рубленые фразы перемежались короткими паузами, словно ему не хватало воздуха. Среди вражеской тарабарщины знакомыми были только три слова — «Нет стрелять! Нет патрон!».
