Двери церкви распахнулись, и Милла сжала руку отца. Он нервно улыбнулся в ответ.
— Идем, дорогая. Держись крепче.
Она посмотрела на букет в своей руке, затем медленно пошагала по проходу между церковными скамьями, на которых сидели приглашенные гости. Все лица повернулись к Милле. Она наслаждалась написанным на них восхищением.
Кинув взгляд вперед, Милла попыталась разглядеть своего жениха, ожидающего ее у алтаря, но не смогла его увидеть, потому что проход был очень длинный.
Внезапно начался дождь. Она хихикнула, когда крошечные капли воды прилипли к ее ресницам и украсили розы в ее букете. Затем дождь пошел сильнее, намочив украшения на церковных скамьях.
Милла посмотрела вниз и увидела, что шагает по грязи, которая уже испачкала ее свадебные туфли и забрызгала подол свадебного наряда.
Отец и гости куда‑то исчезли. Милла пыталась приподнять подол своего платья, чтобы тот не пачкался, но платье вдруг стало слишком тяжелым, и она едва могла в нем передвигаться.
Милла уронила букет и заплакала, продолжая дергать платье, чтобы идти дальше, но не могла сдвинуться с места. Она искала взглядом жениха, но у алтаря стоял только священник.
Он подошел к Милле, качая головой, и спросил:
— Почему ты здесь?
Милла застонала и открыла глаза. Сердце бешено колотилось. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что церковь, дождь, грязь, отсутствующий жених — все это было лишь во сне. Она вздрогнула от облегчения и вытерла влажные щеки ладонями. К счастью, Дэн порвал с ней прежде, чем все зашло так далеко. Возможно, в каком‑то смысле ей повезло.
Кошмар исчез. Милла лежала в постели и слушала звуки незнакомого дома: шаги по каменным плитам в зале, поскуливание собаки, звук газонокосилки на лужайке.
Мысли Миллы обратились к событиям предыдущего вечера, а затем она подумала о том, как чувствовала бы себя сейчас, проснувшись в коттедже, где стоит полная тишина. В этом доме Милла чувствовала себя чужой, и меньше всего ей сейчас хотелось завтракать с Бьюкененами — особенно с Кормаком.
* * *
Накануне вечером Лили сообщила, что в этом доме не собираются все вместе на завтрак в столовой, а каждый завтракает на кухне в удобное ему время. Милла ценила неформальность, но мысль о том, что ей придется рыскать по чужим кухонным шкафам в поисках кофе и хлопьев, казалась немного пугающей, поэтому, войдя в кухню и обнаружив, что там никого нет, Милла вздохнула с облегчением.
Она успела приготовить и выпить чашку кофе с молоком, когда раздались чьи‑то шаги, дверь распахнулась и вошел Кормак, отчего у Миллы тут же перехватило дыхание, а щеки покраснели.
