Князь Георгій. Какъ тогда въ Тифлисѣ?
Царица. Какъ въ тѣ времена, что мы были совсѣмъ юными, и ты любилъ меня.
Князь Георгій, не двигаясь. Тамара!
Царица. Да, приди, Георгій! Я люблю тебя! Они обнимаются.
Царица. Возьми цвѣты. Это твои цвѣты. И больше я не стану холодно смотрѣть на тебя.
Князь Георгій. Товинцы должны знать это. Беретъ цвѣты, идетъ черезъ залу, оборачивается къ товинцамъ, ведя за собой царицу. Товинцы! Сердце царицы — мое, какъ въ дни нашей молодости, какъ въ Тифлисѣ. Она сама это сказала и отдала мнѣ свое сердце. Отъ нея я получилъ эти цвѣты. Обрывается, обращается къ царицѣ. Тамара! Да благословитъ тебя Богъ! Далека ты была отъ меня — я хотѣлъ овладѣть тобою снова — и совершилъ безумныя дѣла.
Царица. Лучшее дѣло твое ты совершилъ!
Князь Георгій. Товинцы! Царица изукрасила гробъ — возьмите его, куда хотите, и идите съ миромъ.
Царица. Потомъ я пришлю вамъ дары, товинцы, ибо я высокомѣрно обошлась съ вами.
Первый офицеръ. Немного мира — было бы лучшимъ даромъ для насъ, царица.
Второй офицеръ. Это правда. Мы не просимъ двухъ лѣтъ мира, а только, чтобы одинъ годикъ мы могли прожить мирно.
Царица. Если вы этого требуете — пусть въ теченіе двухъ лѣтъ будетъ миръ! Вели позвать писцовъ, священникъ! Священникъ уходитъ во вторую дверь.
Князь Георгій. Такъ, Тамара. Хорошо имъ будетъ пожить два года въ мирѣ.
Царица. И пищу и одежду я буду посылать вамъ въ теченіе двухъ лѣтъ, чтобы вы не нуждались.
Второй офицеръ. До земли мы кланяемся тебѣ, великая царица, и благодаримъ за твое милосердіе.
Съ этой минуты оба офицера начинаютъ тихо переговариваться другъ съ другомъ и со своими солдатами.
Священникъ возвращается съ писцами, которые устраиваются на полу, около мѣста царицы. Царица идетъ къ своему трону, всѣ подходятъ, только товинцы остаются сзади.
Царица диктуетъ. Пишите, что весь народъ товинскій, съ которымъ я вела войну — отъ нынѣшняго дня, въ теченіе двухъ лѣтъ, будетъ жить въ мирѣ. Пауза. И далѣе, что товинцамъ будетъ высылаться изъ владѣній царицы пища и одежда въ теченіе двухъ лѣтъ, чтобы они не терпѣли нужды. Входятъ Георгій и Русуданъ въ праздничныхъ платьяхъ.
Князь Георгій идетъ къ нимъ и обнимаетъ ихъ. Георгій! Дѣти мои! Русуданъ! Георгій, Русуданъ! Ведетъ ихъ къ дивану, куда они всѣ трое усаживаются; онъ раздаетъ цвѣты дѣтямъ.
Царица диктуетъ… И это скрѣпляетъ царица своею печатью. Дѣлаетъ знакъ. Подойдите, товинскіе воины.
Оба офицера подходятъ. Фатима идетъ къ дѣтямъ, которые бѣгутъ ей навстрѣчу, съ цвѣтами въ рукахъ.
