Царица. Ты думаешь? Главное то, что я освобождаю хана.
Игуменъ. Главное — что тебя къ этому побуждаетъ?
Царица. Благочестивый отецъ, ты старъ, а я молода, и глаза мои видятъ иначе, чѣмъ твои. Я вѣрю, что если я освобожу хана, это повліяетъ и на товинцевъ сильнѣе, чѣмъ кровь и желѣзо.
Игуменъ. Они только возблагодарятъ Аллаха за чудесное избавленіе хана; вотъ и все!
Царица. А можетъ быть, и не все. Сердца ихъ обратятся къ христіанской царицѣ, которая проявила такое милосердіе, и имъ уже не будетъ такъ тяжело итти подъ мое владычество. Вотъ какъ видятъ мои глаза. И когда-нибудь узнаетъ объ этомъ и калифъ.
Игуменъ. Служители Креста никогда не вели такъ войну.
Царица. На этотъ разъ я буду вести войну именно такъ. Я позвала тебя, чтобы сообщить о моемъ рѣшеніи. Мое рѣшеніе таково.
Игуменъ, подымаясь. Зачѣмъ же ты призвала меня, чадо: чтобы разсказывать о своихъ ночныхъ думахъ?
Царица. Князь Георгій вернулся, я желаю и ему объявить о моемъ рѣшеніи.
Игуменъ. Князь Георгій тоже тебѣ этого не посовѣтуетъ.
Царица. Напрасно ты такъ увѣренъ въ этомъ. Князь Георгій необыкновенный воитель; прежде онъ былъ инымъ. Можетъ быть, теперь къ нему вернется его прежнее сердце, и онъ порадуется дѣлу моему. „Дай хану на дорогу добраго коня“, скажетъ онъ.
Игуменъ, подумавъ. Да будетъ такъ. Идетъ, оборачивается. Ты ведешь войну и съ ханомъ Карскимъ. Пощадишь ли ты также и его. Царица смущена. А вотъ этого молодого язычника, котораго ты видѣла вчера, ты хочешь пощадить. Что скрываешь ты отъ меня?
Царица. Я ничего не скрываю. Я возвращаю хану свободу.
Игуменъ. Видно, глаза его были слишкомъ горячи для тебя.
Царица. Я не знаю. Да, можетъ быть, и глаза. Мое сердце неслось къ нему: онъ былъ такъ одинокъ. И у нихъ въ Товинѣ нѣтъ другого хана.
Игуменъ. Твое сердце неслось къ нему… Тебѣ бы не слѣдовало этого говорить.
Царица. Да, да — сердце мое неслось къ нему. И я думаю — мое сердце у него.
Игуменъ. Остановись, женщина. Съ дурными мыслями лежала ты этой ночью.
Царица. Съ дурными мыслями? Нѣтъ, нѣтъ, со свѣтлыми мыслями, съ лучшими, чѣмъ у тебя теперь. Ты забываешься, игуменъ!
Игуменъ. Нѣтъ, я не забываюсь: я помню, ты царица. Царица Грузіи на ложномъ пути.
Царица, вспыхнувъ, но сдерживаясь. Ты мнѣ не судья.
Игуменъ. Я смиренный слуга Христовъ въ твоемъ домѣ.
Царица. Отнынѣ ты болѣе не связанъ съ моимъ домомъ.
Игуненъ. Во имя Христово. Ты можешь дѣлать со мной все, что хочешь.
Царица. Вмѣсто тебя я сдѣлаю игумномъ священника князя Георгія.
