Я стоялъ передъ ханомъ Карскимъ, и онъ слушалъ меня.
Князь Георгій. Но онъ и меня слушалъ.
Священникъ. Онъ слушалъ тебя?
Князь Георгій. Онъ слушалъ меня.
Священникъ. Онъ шлетъ тебѣ благодарность за твое письмо. Потомъ онъ пришлетъ тебѣ богатые подарки.
Князь Георгій. Священникъ, ты оказалъ мнѣ великую услугу.
Священникъ. Я, можетъ быть, не оказалъ бы ея тебѣ, если бы царица вчера не унизила и не оскорбила меня. Она сказала, что я подглядываю въ купальняхъ.
Князь Георгій. Вчера царица оскорбила еще и кое-кого другого. Развѣ она меня не оскорбила?
Священникъ. Она сказала такъ, что всѣ слышали, и игуменъ слышалъ.
Князь Георгій. Но если она и оскорбляетъ насъ — вѣдь мы всѣ слуги царицы — помни это.
Священникъ. Развѣ всѣ мы слуги царицы? Сегодня ночью я служилъ тебѣ.
Князь Георгій. Ты долженъ хорошо отзываться о царицѣ. Сознательно она оскорбляетъ только меня.
Священникъ. Неужели я остался одинъ со своимъ озлобленіемъ — или царица кивнула тебѣ?
Князь Георгій. Царица не кивнула мнѣ. Да я и не послушалъ бы и не пошелъ бы. Мое намѣреніе твердо. Что ты обѣщалъ Карскому хану?
Священникъ. Все, что ты сказалъ и что было въ письмѣ: «Не трогайся до полуночи, — сказалъ я ему, — придетъ князь Георгій и поведетъ твое войско на станъ царицы, и тамъ станетъ тихо». И ханъ отвѣтилъ: «Да будетъ такъ»!
Князь Георгій. О чемъ вы еще говорили?
Священникъ. Когда ханъ прочелъ, что царица холодна къ тебѣ, онъ спросилъ: «Неужели супругъ царицы такъ бѣденъ, что у него нѣтъ гарема? Я отвѣтилъ: „Князь Георгій не язычникъ“.
Зайдата, выходя изъ второй двери. Царица идетъ. Уходитъ,
Князь Георгій. Царица? Такъ рано? Она сильно встревожена и не спитъ. Вчера Товинскій ханъ разбудилъ въ ней много думъ. О, завтра ей придется крѣпко подумать обо мнѣ. Смиренной будетъ стоять передо мной царица, да, смиренной! Но только, священникъ, я ей не сдѣлаю ничего дурного.
Священникъ. Ты смиришь ее?
Князь Георгій. Но въ мѣру. Осторожно. Великая прелесть въ глазахъ ея, когда она испугана. А потомъ я брошу царство къ ея ногамъ и подыму ее.
Священникъ. Только не слишкомъ скоро, не сейчасъ же.
Князь Георгій. Да, почти сейчасъ же, ибо еще большая прелесть въ глазахъ ея, когда она радуется… Священникъ, что еще сказалъ Карскій ханъ? Показался ли онъ тебѣ великимъ и могущественнымъ? Встаетъ. Пойдемъ, разскажи мнѣ все.
Священникъ. Два мощныхъ копьеносца стояли передо мной, когда я говорилъ съ нимъ. Князь Георгій и священникъ уходятъ въ глубину сцены.
